Последний ребенок

Йокам не договорил, и Хант представил, как он отходит подальше от Кэтрин.

– Тем более?..

Закрылась дверь.

– Тем более что он пустился на поиски хладнокровного убийцы, – шепотом добавил Йокам.

* * *

Джонни пришлось проехать по двум дорогам, прежде чем он нашел въезд на заброшенную табачную фабрику. Ворота были не заперты, колея заросла травой и невысоким кустарником. Джек выскочил из кабины, закрыл ворота и вернулся. На ферме он еще не бывал.

– Куда дальше?

– Увидишь.

Свет фар вре́зался в темноту. Из мрака вынырнули ветки сосен, из черных превратившись в зеленые. На узловатых стволах блеснула смола, и все снова погрузилось в ночь.

Какое-то время грузовик трясся и подпрыгивал на выбоинах и рытвинах, оставшихся после весенних дождей, а когда они выбрались наконец из леса на заброшенное поле, над ними раскрылось во всю ширь небо: высокое, полное звезд, с луной за тонкой паутиной облаков.

– Тут раньше плантация была, – сказал Джонни. – Потом только фермы остались. – Проселок ушел вправо, выпрямился, разветвился. Джонни выбрал левую колею. – Еще и сейчас видно, где сгорел дом. – Он дернул головой. – Там. Камни от печей так и лежат кучами. И старая колодезная скважина.

– Да?

– Она уже заросла теперь. Я нашел ее месяцев шесть назад.

Впереди проступили очертания сарая, стена из посеревших бревен на фундаменте из тесаного гранита. Вдоль заднего угла расползлись щупальца плюща и болотного молочая. Мох, которым конопатили стены, местами истлел в труху, и щели сочились чернотой. Джонни заехал с другой стороны и остановился. Дверной проем зиял бездонным провалом. Обугленное дерево и зола обозначали костровую чашу. Джонни припарковал пикап.

– Дай рюкзак. – Джек сбросил мешок с плеча. – Не выключай мотор, пока я не скажу.

Он достал фонарик, вошел в сарай, где отыскал свой заплесневевший синий рюкзак с тремя огрызками свечей.

– Порядок.

Джек повернул ключ, и фары погасли. Остался только дрожащий лучик света, а в нем – полоски белой кожи, раскрытые широко глаза и грязная одежда.

– Дом Кена там. – Джонни повернул фонарик. – За теми деревьями. Не так уж и далеко.

– Ты как нашел это место?

Джонни опустился на корточки и выудил из мешка коробок спичек.

– Ушел как-то из дома, когда там все плохо стало. Решил поискать змей.

– Насчет змей…

– Держи. – Джонни передал Джеку фонарик, поставил свечи на обломок гранита и чиркнул спичкой. Тот наблюдал и ничего не говорил, но Джонни ощущал его присутствие. – Спал здесь несколько раз. Не так уж тут и плохо. Внутри полно пауков, а здесь москиты, это еще хуже.

– Я предпочитаю москитов.

– Я тоже.

Джек посветил на синий рюкзак.

– А это что?

– Давай разведем костер.

Джонни поднялся и принялся собирать хворост. Через какое-то время к нему подключился друг. Костер еще и не разгорелся толком, когда Джек наткнулся на обрывок Библии, обуглившийся кусок черной зерненой кожи, часть переплета в два дюйма длиной. При желании еще можно было разобрать золоченые буквы. Джек держал находку целую минуту, и Джонни видел – тот понимает, что это такое. Крохотные пальцы коснулись букв, и тогда Джонни поднялся, забрал обрывок и бросил в огонь. Сидя на корточках, он наблюдал за другом. Большинство знавших Джека не назвали бы его примерным мальчиком, но Джонни точно знал, что он верит в дьявола.

– В аду гореть не собираюсь, если ты об этом думаешь.

Джек пошевелил больной рукой, показал на огонь.

– Ты что делаешь? – Он повернулся, и в глазах вспыхнули красные огоньки. – Я никому не говорил, молчал. Насчет всего этого. – Он снова поводил пальцами по лицу. – Про то, что в газетах пишут. Про то, что ты от меня скрывал. Змеи там, амулеты, вуду и прочая ерунда. – Пауза. – Но это неправильно. Как бы там ни было, нельзя сжигать Библию. Даже я это знаю.

– Это только книга.

– Забери назад.

– Это только книга, и она не действует. – Джонни повысил голос. – От нее никакого толку. – Джек открыл рот, но друг еще не закончил. – Проповедник говорил, что толк будет, но он и сам оказался просто мешком с дерьмом.

– По-моему, меня сейчас вырвет.

– Ну тогда отойди вон туда. – Джонни показал пальцем в темноту. – Я собираюсь пообедать, и нюхать твою блевотину мне без надобности.

Джек зажмурился, а когда открыл глаза, цвет лица изменился к лучшему, зеленоватый оттенок ушел.

– Что это? – спросил он, показав взглядом на мешок, и Джонни понял – друг решил не упираться.

На Джонни пахнуло дымком от костра. Он прищурился.

– Ты на самом деле хочешь знать?

– Ну если я спрашиваю?

Джонни развязал шнурок и вывалил содержимое мешка на землю. Разделил зеленые пучки. Их было четыре, каждый перевязан шнурком. Положив рядком и перехватив взгляд Джека, он дотронулся до каждого по очереди.

– Кедр. Сосна. Ель. Лавр.

– Ну. И что?

– Они считаются священными. – Джонни снова коснулся каждого пучка. – Мудрость. Сила. Смелость. Упорство. Их полагается сжечь.

– Индейские штучки?

– Индейские. Есть и другие. – Джонни подобрал пучки и бросил их в темноту, за костром. Они упали с легким хрустом, и он сплюнул на землю. – Есть хочешь? Я проголодался.