Пособники. Исследования и материалы по истории отечественного коллаборационизма

Варшавяне нередко отождествляли солдат РОНА и казаков с «власовцами» или украинцами. Первые часто носили на левом рукаве униформы шеврон с прямым равноконечным крестом и аббревиатурой РОНА, написанной кириллицей, а вторые — с голубым крестом святого Андрея на белом фоне и аббревиатурой «РОА», также на кириллице. Однако «РОА» была пропагандистским термином, поскольку фактически немцы создавали эти батальоны для вермахта. Первые части Вооруженных сил Комитета освобождения народов России (ВС КОНР), связанные с Третьим рейхом, стали формироваться лишь в начале ноября 1944 г. В последующем они были включены в состав вооруженных сил Германии в качестве 600-й пехотной дивизии (1-я пехотная дивизия ВС КОНР) генерал-майора Сергея Буняченко, 650-й пехотной дивизии (2-й пехотной дивизии ВС КОНР) генерал-майора Григория Зверева, 1-й противотанковой бригады «Россия» майорa Вторoгo. Проходила обучение, но не была до конца сформирована 700-я пехотная дивизия (3-я пехотная дивизия ВС КОНР) генерал-майора Михаила Шаповалова. Следует также сказать о не связанной с ВС КОНР 599-й русской гренадерской бригаде под командованием генерал-майора фон Хеннинга, подчиненной командующему вермахта в Дании. Все эти соединения стали появляться со второй половины осени 1944 г., следовательно, они не могли принимать участия в подавлении восстания в столице Польши.

Не только уголовники и штрафники

Еще более зловещую славу снискал себе в польской столице особый полк СС под командованием штандартенфюрера СС Дирлевангера, под началом которого служило некоторое число добровольцев из СССР. В конце июля 1944 г. в полку числилось 865 человек (по другим данным — 881)[343]

. Оба батальона полка прибыли в Варшаву с промежутком в один день: первый батальон (командир — гауптштурмфюрер СС и капитан полиции Герберт Майер) достиг восставшей столицы уже 5 августа. Дирлевангер отправился в Варшаву из Лыцкa (польск. Элк) через Требург (польск. Олецко), Лётцен (польск. Лучаны), Ортельсбург (польск. Щитно), Цихенау (польск. Цеханув) и Вышогруд. Второй батальон (командир — штурмбаннфюрер СС Йозеф Штайнгауэр) включал в себя пулеметное и минометное подразделения, противотанковую батарею и подразделения азербайджанцев. Батальон прибыл в Варшаву на следующий день, совершив марш на грузовых машинах через Арыс (польск. Ожиш), Йоханнисбург (польск. Пиш), Остроленку и Модлин.

Солдаты особого полка СС Дирлевангера вели боевые действия в Варшавe к югу от yл. Вольскaя (нем. Litzmannstädter Straße), подчиняясь более крупному оперативному соединению — боевой группе Райнефарта. Обергруппенфюрер СС Эрих фон дем Бах во время первой проверки позиций в районе Воля отметил, что «есть путаница и замешательство. Каждое подразделение стреляло в другом направлении, никто не знал, в кого стрелять, и вся ситуация выглядела сложной»[344]. Беспорядок, на который обратил внимание генерал СС, происходил в районе варшавской церкви святого Иоанна Лествичника по пути к штаб-квартире Райнефарта, находившейся на пересечении улицы Вольской с улицей Соколовской. Здесь действовали подчиненные Дирлевангера, которые могли вести бои рядом с церковью, расположенной в 300–400 метрах к западу от железнодорожной насыпи

[345].

Боевые действия особого полка СС Дирлевангера до 15 августа поддерживала 1-я рота из состава 743-го противотанкового дивизиона, располагавшего 14 истребителями танкoв «Хетцер». Наступление двух батальонов особого полка СС шло по улицам Дворской (сегодня — улица Марцина Каспшака), Корольковой, Огродовой, Хлодной (нем. Eisgruber Straße), Электоральной, Крохмальной через павильоны Мировского, площадь Мировского, площадь Железных врат, Саксонский Сад, площадь Пилсудкого (нем. Adolf-Hitler Platz), Театральную площадь и до здания суда Лешно (сегодня — аллея Солидарности).

Дирлевангер, часто сам находясь (c 8 августа) на передовой, с оружием в руках показывал своим подчиненным пример безжалостности. Разумеется, он не имел ничего против того, чтобы использовать в уличных боях необстрелянных солдат, недавно выпущенных из тюрем нарушителей воинской дисциплины, которые гибли в большом количестве во время наступления из района Воли до Средместья. «С нами находились узники концлагерей, которые еще восемь недель назад были в заключении. Среди них были особенно тяжелые потери… Пули пролетели мимо меня. Двери были закрыты, но, по крайней мере, арка над дверями давала мне немного прикрытия. Я осмотрелся вокруг. Другие солдаты отошли от дверей. Часть залегла на улице. Шансов для дальнейшего наступления не было. Нам приходилось входить в дома и уничтожать стрелков. Поскольку входные двери в большинстве случаев были заперты, мы разбивали их прикладами винтовок или же взрывами ручных гранат. Когда мы входили в дома, дальше все шло довольно быстро. Мы не хотели давать повстанцам время на какую-либо ответную реакцию»[346], — вспоминал подчиненный Дирлевангера.