Пособники. Исследования и материалы по истории отечественного коллаборационизма

Заметное положение в ее рядах занимал племянник последнего донского атамана Африкана Богаевского Николай Николаевич Богаевский, родившийся в Санкт-Петербурге 6 декабря 1908 г. В 1918 г. его родители были убиты большевиками на его глазах, а сам он во время боев в Ростове-на-Дону получил штыковое ранение в правую ногу. С мая следующего года Николай учился в Донском императора Александра III кадетском корпусе в Новочеркасске, вместе с ним зимой 1919–1920 гг. участвовал в отступлении к Новороссийску и был эвакуирован в Египет. Позже, в числе других кадет младших классов, он был записан в Русско-английскую школу в Баюк-Дэрэ под Стамбулом, но, в конечном итоге, продолжил обучение в корпусе, размещавшемся в Югославии, и окончил его в 1929 г.[438]

В том же году молодой эмигрант получил югославское гражданство, что дало ему возможность в 1930 г. завершить школу пехотных офицеров резерва в Плевле. Высшее образование Богаевский получил на юридическом факультете в Белграде (шесть семестров). Интересно, что, будучи студентом, он установил мировой рекорд, написав на обороте почтовых открыток 6321 слово (подробности этого рекорда неизвестны). Одновременно с обучением будущий усташский офицер в 1931–1933 гг. работал в отделе общей государственной статистики Министерства внутренних дел, а после этого — в общинном управлении в Нови Бечей. С 21 мая 1937 г. Николай служил в качестве агента-стажера в управлении полиции боснийской Баня-Луки, 31 мая 1940 г. заняв пост начальника ее антикоммунистического отдела. В начале следующего года, после запрета властями синдикалистских организаций «Пелагич» и «Борец», Богаевский руководил полицейской операцией по захвату их архивов[439].

Во время апрельской войны 1941 г. Николай сразу же стал на сторону хорватской революции и сыграл важную роль в утверждении новой власти при подходе немецких войск к Баня-Луке: после бегства городских властей он вызвал к себе местного руководителя усташей Блажа Гутича, раздал оружие, распорядился вывесить белый флаг и сдать город. Он же руководил разоружением югославского подразделения, выделенного для подрыва двух городских мостов, а также, вместе с Гутичем, организовал суд над мародерами. За эти действия 19 декабря того же года Богаевский был представлен к званию усташского старшего лейтенанта[440]

. В ряды усташского движения он вступил в мае 1941 г., когда служил помощником в комиссии Управления общественного порядка и безопасности при усташском штабе, а затем — в УНС Баня-Луки как специалист по коммунистическому движению[441].

Известен конкретный эпизод, связанный со службой Богаевского в этот период. В ночь с 22 на 23 декабря 1941 г., около 23.50, дежуривший перед зданием УНС полицейский Ибрагим Ганич заметил возникший пожар. Ему удалось быстро поднять по тревоге проживавших вблизи служащих, которые вместе с арестованными смогли ликвидировать возгорание до прибытия пожарных. Было установлено, что очаг возгорания находился в кабинете Богаевского на первом этаже: рабочий стол был взломан, служебные бумаги вынуты, облиты бензином и подожжены. В комнате была найдена пахнущая бензином канистра (принесенная, как выяснилось, из подвала здания) и констатирована пропажа из шкафа восьми ручных гранат. На место срочно прибыл хозяин кабинета, который подтвердил, что утерянные документы могут быть восстановлены. На основе показаний Ганича удалось установить, что пожар был устроен сотрудником УНС Ратимиром Патерностером, который скрылся вместе с двумя задержанными — Зумретой Чейван и Хавкой Сарач. Его срочный розыск не принес результатов[442].

Но баня-лукская УНС имела и весьма значительные успехи. Например, 10–11 октября 1941 г. в результате масштабной акции были арестованы сразу 56 участников коммунистического подполья. Русская эмигрантка Ольга Матич приводит содержание своего разговора с бывшим партизаном Воином Хаджистевичем, которого в тюрьме Баня-Луки допрашивал «молодой белогвардеец». На одном из допросов он показал Хаджистевичу газетную вырезку с фотографией, сделанной на похоронах своего дяди, добавив, что тот был казачьим генералом. На вопрос, была ли фамилия следователя «Богаевский», серб ответил утвердительно[443]

.

В начале 1942 г. русский офицер был переведен на службу в столицу, где он занял должность начальника отдела IVa (антикоммунистического) полиции безопасности города Загреб и великой жупы Пригорье, а затем служил в аппарате референтуры I/5 Политического отдела полицейской области города Загреб[444]. Получил репутацию очень способного следователя. Так, именно он, используя доставленную из Баня-Луки фотографию, работал над установлением вопроса: является ли известный коммунист Иосип Броз руководителем НОАЮ Тито?