Читаем Пособники. Исследования и материалы по истории отечественного коллаборационизма полностью

В 1944 г. группа танкистов бригады охраны поглавника прошла в Германии учебный курс по освоению танков Pz. IV. Сербский историк Боян Димитриевич предположительно относит его к концу года, но это не так — курсанты вернулись в Хорватию уже летом. В их числе был и курсант-ройник Володимир Войтановский, по итогам обучения получивший звание усташского прапорщика запаса (старшинство — от 15 мая 1944 г.)[415]. После войны по решению югославского суда загребской военной области от 10 июля 1945 г. усташский танкист-украинец был расстрелян вместе со своими родителями. По утверждениям руководителя украинской организации «Просвещение» в Загребе Евгена Мацяха, на тот момент он имел звание лейтенанта[416].

Иные хорватские части УВ

Русские служили еще в первых, формировавшихся на местах, частях УВ, существовавших до ее масштабной реорганизации летом 1942 г. Так, в I Личском батальоне Личско-крбавской бригады служил рядовым Василий Якимов. В ночь с 4 на 5 мая 1942 г. в селе, где дислоцировалось его подразделение, он, на глазах ее семьи, совершил изнасилование девушки, за что 8 мая приказом командира бригады усташского подполковника Анте Мошкова был приговорен к расстрелу[417].

Позже в рядах УВ оказался молодой представитель русского аристократического рода Всеволод Трубецкой. 1 октября 1933 г. он окончил пехотное отделение югославской военной академии и в звании младшего лейтенанта был распределен командиром взвода в 41-й пехотный полк. Спустя четыре года получил повышение до лейтенанта, а 14 ноября 1938 г. — официальное разрешение на брак с Марией Александровной Синицкой, дочерью учителя и профессором женской реальной гимназии Осиека[418]

.

После обретения Хорватией независимости Трубецкой служил старшим лейтенантом в 9-м пехотном полку Домобранства. Позже он занял должность заместителя командира милицейской группы Купреса, а 14 августа 1942 г. во время ожесточенных боев за этот город, после гибели командира группы, старшего лейтенанта Адальберта Миколи, русский офицер принял на себя командование и удерживал оборону населенного пункта до подхода подкреплений. Продолжал командовать частью после переформирования ее в Купреский добровольческий батальон Домобранства и после передачи осенью 1943 г. в состав УВ, с получением звания усташского капитана[419]. За успешные и храбрые действия в боях 22 августа — 6 октября 1943 г. Трубецкой был награжден Военным орденом Железного трилистника IV класса с дубовым венком. После создания гарнизонных усташских рот Трубецкой командовал одной из них, дислоцировавшейся в Яйце, а на январь 1945 г. являлся командиром 3-го батальона 2-й регулярной оперативной бригады 3-й хорватской пехотной дивизии (Джяково)[420].

Из рядов Домобранства в хозяйственную службу УВ перешли и русские офицеры-интенданты Владимир Нащокин и Николай Билетов — оба выпускники I Русского кадетского корпуса 1930 г.[421]

Отцом первого из них, активного участника усташского движения и еще одного потомка древнего рода, был полковник лейб-гвардии Измайловского полка Сергей Нащокин. 1 апреля 1933 г. Владимир окончил интендантскую академию и в звании младшего лейтенанта был отправлен заведующим материалами на Дринские интендантские склады, откуда спустя год — 16 апреля 1934 г. — был переведен интендантом в 10-й Таковский пехотный полк. 1 апреля 1937 г. молодой офицер был произведен в звание лейтенанта, а незадолго до начала войны — 6 сентября 1940 г. — получил золотую медаль «За верную службу»[422].

В самом начале 1943 г. Нащокин в звании капитана, отвечавшего за обеспечение, был принят в Домобранство, 1 февраля получив назначение на должность кассира 1-го домобранского добровольческого полка (в следующем месяце дополнительно возглавил его финансовую часть). Затем последовал ряд переводов: 26 мая Владимир принял под командование дислоцировавшуюся в Сараево 3-ю роту обеспечения, а 22 июля стал руководителем финансовой части 3-й горной бригады[423]

.

Известен конфликт офицера и настоятеля прихода Русской православной церкви за рубежом в Сараево Алексея Крижко, разгоревшийся летом 1943 г. Последний во время богослужений не читал молитв за поглавника Анте Павелича и главу Хорватской православной церкви митрополита Гермогена (Максимова), чем и вызвал недовольство Нащокина. Тот дважды подавал рапорты в Министерство правосудия и богословия с требованием запретить Крижко служить на территории НГХ из-за его антигосударственной деятельности и указывал, что церковь не может посещаться хорватскими военнослужащими[424].

22 сентября Нащокин перешел из Домобранства в УВ, в составе которой с ноября возглавлял финансовую часть 1-й железнодорожной бригады (Загреб). В следующем году получил повышение и за «самоотверженное и успешное исполнение обязанностей» 9 сентября был награжден бронзовой медалью Короны короля Звонимира на военной ленте. 30 октября переведен в запас[425].

Перейти на страницу:

Похожие книги

1941. Вяземская катастрофа
1941. Вяземская катастрофа

Вяземская катастрофа 1941 года стала одной из самых страшных трагедий Великой Отечественной, по своим масштабам сравнимой лишь с разгромом Западного фронта в первые дни войны и Киевским котлом.В октябре 41-го, нанеся мощный удар на вяземском направлении, немцам удалось прорвать наш фронт — в окружение под Вязьмой попали 4 армейских управления, 37 дивизий, 9 танковых бригад, 31 артиллерийский полк РГК; только безвозвратные потери Красной Армии превысили 380 тысяч человек. После Вяземской катастрофы судьба Москвы буквально висела на волоске. Лишь ценой колоссального напряжения сил и огромных жертв удалось восстановить фронт и не допустить падения столицы.В советские времена об этой трагедии не принято было вспоминать — замалчивались и масштабы разгрома, и цифры потерь, и грубые просчеты командования.В книге Л.Н. Лопуховского история Вяземской катастрофы впервые рассказана без умолчаний и прикрас, на высочайшем профессиональном уровне, с привлечением недавно рассекреченных документов противоборствующих сторон. Эта работа — лучшее на сегодняшний день исследование обстоятельств и причин одного из самых сокрушительных поражений Красной Армии, дань памяти всем погибшим под Вязьмой той страшной осенью 1941 года…

Лев Николаевич Лопуховский

Военная документалистика и аналитика
А мы с тобой, брат, из пехоты
А мы с тобой, брат, из пехоты

«Война — ад. А пехота — из адов ад. Ведь на расстрел же идешь все время! Первым идешь!» Именно о таких книгах говорят: написано кровью. Такое не прочитаешь ни в одном романе, не увидишь в кино. Это — настоящая «окопная правда» Великой Отечественной. Настолько откровенно, так исповедально, пронзительно и достоверно о войне могут рассказать лишь ветераны…Хотя Вторую Мировую величают «войной моторов», несмотря на все успехи танков и авиации, главную роль на поле боя продолжала играть «царица полей» пехота. Именно она вынесла на своих плечах основную тяжесть войны. Именно на пехоту приходилась львиная доля потерь. Именно пехотинцы подняли Знамя Победы над Рейхстагом. Их живые голоса вы услышите в этой книге.

Артем Владимирович Драбкин

Биографии и Мемуары / Военная документалистика и аналитика / История / Проза / Военная проза / Образование и наука
Штурмы Великой Отечественной
Штурмы Великой Отечественной

Еще 2500 лет назад Сунь-Цзы советовал избегать штурма городов из-за неизбежности тяжелых потерь — гораздо больших, чем в полевом сражении. В начале осени 1941 года Гитлер категорически запретил своим генералам штурмовать советские города, однако год спустя отступил от этого правила под Сталинградом, что привело к разгрому армии Паулюса и перелому во Второй Мировой войне. Сталин требовал брать города любой ценой — цифры потерь Красной Армии в Будапеште, Кенигсберге, Бреслау, Берлине ужасают, поневоле заставляя задуматься о необходимости подобных операций. Зато и награждали за успешные штурмы щедро — в СССР было учреждено целое созвездие медалей «За взятие» вражеских городов. Ценой большой крови удалось выработать эффективную тактику уличных боев, создать специальные штурмовые группы, батальоны и целые бригады, накопить богатейший боевой опыт, который, казалось бы, гарантировал от повторения прежних ошибок, — однако через полвека после Победы наши генералы опять «наступили на те же грабли» при штурме Грозного…В новой книге ведущего военного историка, автора бестселлеров «"Линия Сталина" в бою», «1945. Блицкриг Красной Армии», «Афганская война. Боевые операции» и «Чистилище Чеченской войны», на новом уровне осмыслен и проанализирован жестокий опыт штурмов и городских боев, которые до сих пор считаются одним из самых сложных видов боевых действий.

Валентин Александрович Рунов

Военная документалистика и аналитика / Военная история / Образование и наука