Постижение военного искусства

Убитое время, потерянные усилия. Совершенно понятно отвращение, сложившееся у многих по отношению к военной игре; совершенно понятно, что командующий Киевским военным округом генерал Иванов заподозрил военного министра Сухомлинова в том, что он хочет начать сводить свои личные счеты с командующими войсками, когда Сухомлинов предложил в 1912 году устроить в Зимнем Дворце военную игру, с участием в ней командующих войсками.

Чтобы не потратить даром сил, не убивать напрасно времени, военную игру надо или не устраивать вовсе, или вести по противоположному принципу. Военная игра должна каждый раз преследовать задачу — вбивать в сознание командиров какую-либо заслуживающую этого оперативную или тактическую мысль, выводя ее на широкую дискуссию, материализуя ее в четкой обстановке конкретного случая. Военная игра — прежде всего проповедь какой-то определенной идеи, агитация в ее пользу. Руководитель военной игры — не бесстрастный наблюдатель, а горячий проповедник, он должен так подтасовать задание, так подтасовать получаемые сторонами данные разведки, так подтасовать результат отдельных боев, чтобы дать всем участникам игры возможность, с тех отдельных точек зрения, которые они представляют, оценить это оперативное положение в возможно широком его развитии. Разумеется, эта подтасовка должна быть возможно жизненнее, чтобы конкретный случай бумажного сражения сохранил бы известную убедительность.

Участники игры требуют себе и равных сил, и равного благоприятствования и просят даже решать по жребию столкновения равных сил, так как у них, нашими объективными военными играми, воспиталось убеждение, что на разборе игры они являются подсудимыми, они являются ответственными за выигранные на карте победы или за бумажные поражения.

Но, если и к лаврам, заработанным на действительном поле сражения, подчас приходится подходить с осторожностью, и еще осторожнее приходится подходить к потерпевшим действительное поражение начальникам, — так как очень часто основная причина успехов одних и неудач других заключается не в ответственном начальнике, а в независящих от них обстоятельствах, то что мы можем сказать о победителях и побежденных на военной игре?

Таковых вообще не должно существовать. На разборе военной игры на скамье подсудимых должны находиться не участники игры, а определенные тактические и оперативные идеи. Военная игра должна быть не единоборством двух сторон, а единоборством двух организационных, тактических или стратегических идей. Не руководитель должен играть пассивную роль на игре, а непосредственные участники игры; они подают только свою коллективную реплику на вопрос, заключающийся в той новой обстановке, которую дает каждый новый ход руководителя. На военной игре должны играть не игроки, а надо играть игроками; и только на разборе игры каждый участник получает полную свободу для того, чтобы критиковать те выводы, которые напрашиваются из игры, чтобы критиковать самую игру, заложенную в ней на этот раз тенденцию, ее внутренний смысл.

Такой разбор будет гораздо поучительнее наших обычных разборов, где каждый участник прежде всего стремится оправдать свои действия. Мне уже приходилось писать о нежелательности ставить оправдание своего решения в центр тактического обучения. Горе той армии, в которой начальники и сотрудники генерального штаба ценятся по искусству отписываться, по тонкости оправдания ими любого действия. Такие “правозаступники” на командных постах представляют фигуры, обращенные лицом не к неприятелю и не стремящиеся прозреть будущее; их усилия всегда направлены не на достижение максимального полезного усилия, а на то, чтобы выгородить себя, чтобы свалить ответственность на соседа, чтобы обелить свое прошлое. Их приемы грозны только для своих, а бессильны против врага.

Те или иные ошибки технического характера, сделанные участником игры, и возникшие из-за них в коллективной работе трения, поскольку они указаны каждому участнику игры, должны быть просто приняты к сведению. Все внимание должно быть перенесено на те тезисы, которые должен выставить руководитель на разборе военной игры, и подготовку к дискуссии, в которых и заключается вся военная игра.