Постижение военного искусства

И мы будем бороться с анархией военной мысли, с ее бесплановостью. К стыду нашему ведь существуют теперь эскадроны, в которых дежурный не умеет как следует рапортовать, а научный кружок коих ставит доклады на тему “Кромвель и созданная им конница в истории английской революции”. Что может быть более дерзко-нелепого?

Каленым утюгом надо выжечь Александра Македонского из сознания среднего и низшего комсостава. Нужна иерархия знаний! Надо протягивать по одежке ножки! Круг интересов, умственный кругозор каждого пусть диктуется приказами и назначением! Мы охватываем все внеслужебное время, и мы распишем, кому чем надлежит интересоваться. Мы предоставим маленьким гарнизонам темы о снаряжении отдельного стрелка и о портянках, мы сосредоточим внимание центров губернского масштаба на вопросе и роли станковых пулеметов во взводе и потребуем от округов подробного исследования обоза и снаряжения саперной роты в ряде второстепенных государств, забытых нашими, хотя и столь распухшими учебниками. Мы работаем над четырьмя типами мозговых колодок, открывающих каждая свой горизонт мышления, и добьемся единства.

Мы протянем руку всему тому, что в обществе есть здорового и крепкого, и широкие массы пойдут с нами в ногу. На каждой фабрике, в каждой волости будет работать кружок наших единомышленников. Для работников станка и сохи мы издадим сборник: изложенные в нем основания сторожевки и пешей разведки не могут не приковать к себе внимания самых широких кругов населения и вызвать взрывы энтузиазма. Отпечатаем его 50.000 экземпляров, — нет, мало, полмиллиона экземпляров! Удешевим сборник за казенный счет и распространим его.

 Украденный маршальский жезл

 Судя по тому, что во всех военных библиотеках читатели требуют прежде всего “Тарзана”, плановое начало в общественно-научной жизни армии уже сделало известные успехи. Разве серый налет будней и скуки не покрывает страницы нашей военной печати, столь близкой к массам? Разве тоска и малолюдность не характеризуют заседаний наших военно-научных кружков? Тяжелая лямка: докладчик, говорящий о том, что его не интересует, и аудитория, встречающая в своем кружке те же темы и вопросы, над которыми пришлось до устали работать с утра.

Читатель, позвольте пожать вам руку, если вы целый день работали у пулемета, а вечером на докладе о стрельбе из пулемета в интервалы с самых глубин вашего существа к горлу начнут подступать тошнота и мрачное отвращение. Позволим себе однажды быть откровенными... Надо быть кретином, чтобы, проработав длинный рабочий день над деталями, не стремиться в свободный час перенестись от частного к общему. Умственная гигиена требует смены впечатлений и вопросов, как легкие требуют чистого воздуха. Борух Спиноза шлифовал стекла, что совершенно не мешало ему бесконечно углублять отвлеченную мысль. Тема о пулеметном огне будет поэтому всегда иметь успех на докладе в высоком оперативном управлении.

Я не занимался агитацией за Александра Македонского в ротных и эскадронных кружках, но я приветствую отделенных командиров, которых заинтересовали его походы. Один из наиболее серьезных трудов по истории военного искусства, имеющихся в русском переводе это — книга Макса Йенса “Война и народная жизнь”. Любопытно происхождение этой книги, так прельщающей нас широкой точкой зрения и солидной аргументацией одного из глубоких и серьезнейших ученых Германии. Это — сборник фельетонов немецкой унтер-офицерской газеты. Газета нуждалась в таком военном материале, который приковал бы внимание прусского унтер-офицера после каторжного дня работы. Редакция понимала, что маленькому работнику, скромному винтику огромного аппарата, естественно, хотелось в свободный час поставить свое мышление на рельсы больших философских вопросов. Ведь общеизвестно, что портянка всегда представляет предмет любопытства лишь для генералов.

Поучитесь у этой редакции унтер-офицерской газеты вы, наши военные критики и ценители; вы издаете библиографические сборники, в которых раскладываете военную литературу по ступеням иерархии — что для высшего, что для старшего, что для среднего и что для низшего комсостава. Выверните вашу шкалу наизнанку, и вы будете более правы. Поверьте моему опыту, — мои доклады по истории военного искусства встречали наибольший интерес в рядовой аудитории. Ведь масса проглотила труды Ленина, а вы были бы способны признать их написанными только для партийных верхов.