Постлюбовь. Будущее человеческих интимностей

Но я бы хотел вернуть фокус на то, что проблемой или вопросом для меня представляется не существование «сексуальных меньшинств» (про которые мы думаем, что они меньшинства, только исходя из доксы о гетеросексуальном большинстве), а существование и воспроизводство гегемонной, или принудительной, гетеросексуальности. Словосочетание «принудительная гетеросексуальность» появляется у Эдриенн Рич в одном из самых влиятельных феминистских текстов Compulsory Heterosexuality and Lesbian Existence[80]

. В нём она анализирует, каким образом система патриархата почти с самого рождения вынуждает девушек ассоциироваться с мужчинами — через гендерную социализацию, сказки и романы, где поиск мужской любви женским персонажем рисуется как захватывающее приключение, — и как затем эта система поддерживает принудительный характер гетеросексуальности на протяжении жизни женщины: через феминизацию бедности, структурные дискриминации на рабочих местах, где женщинам не просто меньше платят, но их стабильно не берут на руководящие должности, а также через комплекс мужского гетеронасилия: ограничение женской сексуальности, реализация мужской сексуальности за счёт женщин часто насильственным образом, контроль над детьми женщины и эпизодические случаи воровства детей отцами, ограничение женской креативности и доступа к большим частям знаний, эксплуатация их труда, образы сексуализированного насилия в порнографии и, наконец, исключение и подавление лесбиянок на любых уровнях — отчасти как продукта гомофобии, но большей частью — как запрета женщинам ассоциироваться с другими женщинами, существовать для них, поддерживать тесные женские интимные связи, — потому что это угрожает режиму, который подразумевает универсальную ориентацию женщин на мужчин. Джонатан Нед Кац в книге The Invention of Heterosexuality в двух главах описывает, как в 60-е, 70-е и 80-е либеральный, радикальный и лесбийский феминизмы впервые начали описывать гетеросексуальность как сконструированную систему подчинения и принудительную норму; Эдриенн Рич была среди этих теоретикесс наряду с Моник Виттиг, Гейл Рубин, Ти-Грейс Аткинсон, Кейт Миллетт, Бетти Фридан, Нэнси Мирон, Шарлотт Банч и многими другими. Она, в числе прочего, пишет про стереотип, который сохраняется до сих пор: что женщину тянет к женщине из-за того, что она ненавидит мужчин, как будто любовь к мужчине обязательна для «здоровой» женщины; в этом понятии о ненависти феминисток и лесбиянок к мужчинам ясно видится отчаяние принудительной гетеросексуальности. Рич описывает лесбийскую экзистенцию не просто как вариант сексуального поведения; в отношениях между женщинами она обнаруживает радикально другие основания бытия-вместе, чем под гетеросексуальной нормой. Это касается всех сфер близости — от эротики и секса до совместного труда и горевания.

Само слово «гетеросексуальность» подразумевает, что существует взаимное сексуальное влечение между мужчинами и женщинами. Но так ли безусловно они хотят друг друга? Джейн Уорд в The Tragedy of Heterosexuality ссылается на исследование[81]

, показывающее, что многие женщины, идентифицирующие себя как гетеро, находят фотографии мужских членов непривлекательными и не заводятся сексуально от фоточек с голыми мужиками, а также предпочитают фото женского обнажённого тела, когда предлагается такая опция. Широко распространено также знание о том, на какое огромное количество неудовлетворительного секса с мужчинами, которых они на самом деле не хотят, приходится соглашаться женщинам. Это буквально расширенная версия «супружеского долга», — во-первых, женщины до сих пор очень часто вступают в отношения по причинам иным, чем влюблённость или сексуальная заинтересованность в партнёре: феминизация бедности, стигматизация одиночек и уличное насилие вынуждают женщин искать защиты в партнёрстве с мужчиной. Во-вторых, у мужчин, определяющих себя как гетеросексуальных, чудовищно узкие представления о женской телесности и сексуальности. До сих пор процветающий миф о «вагинальном оргазме», нежелание доводить женщину до оргазма вообще, понятие о куннилингусе как о чём-то, что ставит под удар маскулинность, незнание женской физиологии и ограниченные понятия о том, что делает женское тело сексуальным: молодость, стройность, выбритость, большая грудь и тугое влагалище. Уорд пишет, что для «лесбиянок упущенные мужчинами бесчисленные возможности действительно наслаждаться женским телом кажутся ошеломительными».