Постлюбовь. Будущее человеческих интимностей

Итак, взгляд обладает силой и нарушает границы. Сартр описывает тревогу и напряжение, которые поселяются в теле человека, когда он обнаруживает себя объектом чьего-то взгляда. Он характеризует этот эффект как отчуждение (alienation): как только тело чувствует, что на него смотрят (даже не видит, а

чувствует) — оно как будто бы перестаёт принадлежать самому себе, его часть передаётся во владение другому. Сартр пишет, что мы обычно не являемся объектами своего внимания; мы делаем

свои действия и проживаем свою жизнь, а не держим их постоянно как объекты своих мыслей. И в такой ситуации взгляд другого выдёргивает нас из этого положения, навязывая опыт себя как объектов созерцания. Сначала женщины смотрят на себя глазами мужчин — заботясь о том, как они выглядят в соответствии со «стандартами»; затем женщины интернализуют мейлгейз и смотрят через него на себя, других людей и на мир. Сартр в принципе определяет другого как «того, кто смотрит на меня»; проблема в том, что отношения смотрящего и наблюдаемого у него строго диадические: либо я превращаюсь в объект под взглядом другого, либо, управляя динамиками власти, возвращаю себе субъектность и превращаю в объект того, на кого смотрю. Концепция взгляда у Лакана разрешает эту проблему: у него нет никаких препятствий, чтобы одно тело могло занимать обе позиции одновременно, потому что взгляд у Лакана — это не процесс смотрения, это внешний по отношению к человеку объект. Если у Сартра связь глаз и взгляда такова, что второе не обязательно равно первому, то у Лакана взгляд совершенно точно не равен глазам, он становится третьим локусом наравне с субъектом (тем, кто смотрит) и визуальным объектом (тем, на кого/что смотрят). Славой Жижек, описывая лакановский

le régard, приводит в пример два классических фильма Хичкока, «Психо» и «Птицы» — в них обоих есть архетипические сцены, в которых героиня приближается к таинственному дому, и когда она на него смотрит, у зрителя складывается ощущение, что дом возвращает взгляд

. Это не надо интерпретировать субъективистски, как будто в доме просто кто-то есть, но мы его не видим. Речь идёт о некоем пустом, априорном взгляде, который не имеет конкретного источника, а просто есть в мире. Похожая идея, правда без отрыва от глаза и процесса зрения, возникает у Мерло-Понти, когда он пишет про некий уже существующий в природе взгляд, который заведомо направлен на человека по факту его нахождения в мире. У него, однако, эффект взгляда не неизбежен и контекстуален; структура отношений между людьми коммуникативна, и поэтому включает в себя взаимное узнавание между телами, распознавание в качестве субъектов. Эффект взгляда, по Мерло-Понти, появляется в тех ситуациях, когда такое распознавание не происходит[92], когда у человека, на которого смотрят, появляется ощущение, что его внешность, действия и жесты не распознаются, не понимаются, а объективируются и наблюдаются, как насекомые. Это буквально тот тип взгляда, когда гетеронормативные маскулины видят квир-персону, чей пол они не могут сходу считать. «Ты мужик или баба??» — вырывается почти автоматически, от отчаяния и страха перед воплощением того, что рушит хрупкую иллюзию понятности мира.