Постсекулярный поворот. Как мыслить о религии в XXI веке

Таким образом, переход от религиозного Средневековья к секулярному Новому времени – это не просто колебание маятника от религиозного полюса к секулярному, а трансформация всей конфигурации, подразумевающая изменение всех привычных точек опоры. Талал Асад проясняет некоторые из аспектов этой трансформации:

Исторический процесс секуляризации осуществляет примечательную идеологическую инверсию. <…> Сначала «секулярное» было частью теологического дискурса (saeculum). Секуляризация (saecularizatio

) обозначала легальный переход от монашеской жизни (regularis) к канонической жизни (

saecularis) – а затем после Реформации она стала обозначать переход церковной собственности в руки мирян, то есть «освобождение» собственности от церковных рук и передачу ее в руки частные, а значит и на рынок. В дискурсе же современности «секулярное» представляет себя как основа, из которой порождается теологический дискурс (как форма ложного сознания), от которого данная основа постепенно эмансипируется в своем движении к свободе[381]

.

Переход к постсекулярной ситуации, соответственно, подразумевает не просто новое «колебание маятника», но именно новую трансформацию описываемой конфигурации и, соответственно, основополагающих систем координат. В частности, четкие границы, отделяющие религиозное от секулярного, установленные в рамках секулярной парадигмы, оказываются взорванными. «Религия» не возвращается, «религия», наоборот, исчезает, если под религией понимать то, что под ней принято понимать с начала Нового времени. Наиболее яркий пример подобной трансформации демонстрирует современный ислам, отрицающий положенные в Новое время границы. Как отмечает Александр Кырлежев,

Выступая на национальных и мировой сценах, политический ислам разрушает главный догмат секуляризма: религия – вне политики, равно как и вне других автономных секторов дифференцированного социокультурного целого. Идеология исламизма претендует на универсальность, а значит, на высшую значимость религиозного. Может быть: исламское государство, исламская партия, исламское право (в том числе и особое понимание прав человека: см. Каирскую декларацию о правах человека в исламе 1990 г.), исламская культура, даже исламская экономика[382].

Новая постсекулярная конфигурация ни в коем случае не повторяет ситуацию Средневековья, это именно новая ситуация, которая возникает на основании того фундамента, который был выработан предшествующими веками гегемонии секулярной эпистемы. Когда сегодня говорят о «возвращении религии», о том, что «религия усиливает свое влияние на политику, экономику, культуру», мы уже подразумеваем, что это пространство секулярного, куда религия возвращается, существует. «Религия» возвращается (впрочем, мы уже упоминали всю двусмысленность этого исчезновения / возвращения), но она возвращается не на пустое место, она возвращается в условиях ландшафта, сформированного процессами секуляризации. И так как мы находимся внутри этого процесса, то до сих пор непонятно, какие именно формы примет это исчезновение / возвращение.