Поступь империи: Поступь империи. Право выбора. Мы поднимем выше стяги!

Когда я поговорил с отцом о том, что нам необходимо наладить подготовку морских офицеров, причем на порядок превосходящих имеющихся у нас сейчас, он взялся за дело с таким рвением, что мне стало страшно за тех морских волков, которые согласились стать учителями для юнцов, собираемых по всей России. А как Петр умеет «строить» людей, прекрасно известно из истории, поэтому за этот «фронт» я был полностью спокоен.

Вот только про сами корабли я, к сожалению, мало что знаю. Увы, все в голове не удержишь. Поэтому целиком и полностью положился в этом вопросе на отца, сам же отдался своим проектам, реализовав которые, Русь станет мировой державой и, возможно, будет долгие десятилетия диктовать свои условия соседям.

Но время мечтаний и грез проходит, поэтому я просто вынужден был убрать шпагу в ножны, висящие на набедренной портупее, и отправляться в дорогу – обратно в Рязань, а потом в Азов, благо чуть больше месяца у меня в запасе есть. Вот только дорога… М-дя, ничего не скажешь. Хотя почему бы нет? Решено, основной конвой отправлю в Азов, со всеми бумагами, пока ненужными мне, а сам с десятком отправлюсь верхами в Рязань, тогда точно должен успеть вовремя.

Ополоснувшись в принесенной теплой воде, оделся и пошел завтракать, чувствуя, что еще нескоро смогу вот так непринужденно и беззаботно посидеть без дела, ведь получается, что с этого момента и так постоянно напряженная жизнь стала еще более… серьезной, что ли, – даже не знаю.

* * *

4 апреля 1709 года от Р. Х.

Талая лощина

Выдержка из потерянной книги царевича Алексея Романова

Нет ничего хуже, чем неизвестность, нет ничего неприятнее, чем неизвестность. Порой именно из-за этой, казалось бы, невинной «неизвестности» люди совершают роковые поступки, которые через десятки поколений обрастают такими фактами, что становятся воплощениями зла и порока. Можно было бы, конечно, с этим поспорить, но хочу заметить, что это мое сугубо личное мнение, так что пусть каждый думает сам за себя

.

Одиннадцать пар фигур замерли напротив друг друга, обнажив обернутые толстой кабаньей кожей длинные кинжалы. Рядом с двумя шеренгами воинов, замерших в ожидании команды, стояли три человека, одетых в такую же, как и у воинов, темно-зеленую форму непонятного покроя, пошитую из армейского сукна, из которого шьют мундиры русским солдатам. У каждого из людей на палец был надет небольшой серебряный перстень с изображением арабской цифры и незамысловатой надписью «Верность обязывает!».

– Уже шесть месяцев прошло, Кузя, – в сотый раз проговорил один из трех человек, теребя в руках кожаные перчатки.

– Знаю, но они не готовы, Артур, – также в сотый раз ответил другой человек, задумчиво смотрящий на неподвижных воинов.

– Да ты посмотри, что они могут делать! Никто в мире такого не может! – чуть громче сказал первый наблюдатель.

– Алексей ждет от них лучших результатов, а не показной готовности, Артур, поэтому они должны еще тренироваться.

– Но ведь они уже усвоили все то, что дали им наставники, ты же сам наблюдал за всем обучением, – гнул свою линию Артур.

– Нет, время «волков» еще не пришло, да и Алексей сказал, что они еще не готовы и им не хватает навыков по лазанию, – спокойно ответил Кузьма.

– Раз так его высочество сказал, то ладно, но ведь они нужны уже в скором времени. Насколько было бы проще, если бы командование противника было уничтожено перед генеральным сражением! – кровожадно заметил Артур, продолжая теребить перчатки.

– Да, было бы неплохо, но, к сожалению, Алексей прав: они еще не готовы, им придется еще пару месяцев готовиться, а потом еще пару месяцев выполнять задания от легкого к сложному, чтобы эти навыки отработать, – заметил Кузя, недовольно нахмурившись. – А может, и пару лет. Да и нельзя их против полководцев пускать: не дай бог, враги так же действовать начнут.

– Да, не хотелось бы, чтобы наши враги до такого додумались, – согласился с выводами Кузьмы Артур.

– Что ж, тогда распускай ребят, пусть идут отдыхают, им сегодня за пять часов проверки хорошо досталось! – улыбнулся третий человек, сняв с головы треуголку.

– Ты прав, Саша, – согласился с ним поручик, подавая знак кому-то за спиной.

Прозвучал легкий проигрыш трубы, и одиннадцать пар юношей, больше полугода совершенствовавших свои навыки сражения и скрытого перемещения в этом тайном лагере, повернулись к выходу с утоптанной десятками ног площадки.

– Шагом марш! – прозвучал приказ неизвестного командира, и «волки», подняв левую ногу, двинулись вперед, не оборачиваясь и не глядя по сторонам.