Потентиллум. Книга первая. Четверка и белый вар

— Нет, Першенев я. А кто в роду совсем не знаю — мы детдомовские все.

— Ну, до чего-ж ты Вася, на моего-то похож! — покачала она головой, положив руку ему на плечо. — Высокий, поджарый и тоже соломенно-белый, а глазища — чисты васильки.

— Может, расскажите? — с надеждой посмотрела Даша.

— …Мы с Васей дружили с детства, — её улыбчивые голубые глаза устремились в пустоту, — Жили через дом в Офицерском переулке, в Ленинграде. Любовь была — спасу нет. А он все флотом грезил,… Нам было по шестнадцать. Тут на Валааме школу юнг устроить решили и набирали первых слушателей. Я не знаю как, но он туда проскочил. Мне ведь сказал только когда пришел стриженный по форме, перед самой отправкой. Я ревела, просила остаться,… Конечно, знала, что без толку. Уехал. Через два месяца он прислал мне эту карточку,… больше мы и не встретились,… Спустя годы, уж после войны, я узнала, что все юнги Валаамской школы были направлены на Невский пятачок. По документам в живых осталось чуть больше десятка ребят. Василий Лопатин в этом списке не значился,… но и среди погибших его тоже не обнаружили. Пропал мой Вася-Василек…

— Неужели об этом Лопатине ничего выяснить нельзя, — Антон поправил очки, — Архивы же есть, надо попробовать, — он посмотрел на погрустневшего Васю. Друзья, выйдя из трапезной, наблюдали за рыбами в директорском фонтане.

— Вась, да не расстраивайся ты, — Даша погладила его по плечу, — Может, и правда узнаем еще чего.

— Он без вести пропавший, — Саша присел на край чаши, — Это ж лучше, чем убитый. Она вон, — Саша кивнул в сторону трапезной, — Всю жизнь надеется…

Зинаиду Васильевну в школе очень уважали и любили за её необыкновенное отношение к людям. Всегда улыбчивая и добродушная она находила подход ко всем — и к студенту-первокурснику и к суровому проверяющему чиновнику из министерства. Все уходили от нее сытыми и довольными. И дело конечно было не только во вкусной еде.

В субботу после ужина Зинаида Васильевна подозвала ребят к раздаче:

— Завтра утром, в одиннадцать, как трапезную закрою, приходите-ка на кухню — чайку попьем. Придете?

Ребята пообещали прийти, поэтому вставать на завтрак не стали и провалялись в кроватях почти до одиннадцати. Румяная Дашка, только вернувшаяся с тренировки, быстро навела шороху и вначале двенадцатого они уже были у двери в кухню.

— Заходите, заходите, — улыбнулась Зинаида Васильевна, когда ребята нерешительно постучали в дверь. — Проходите, садитесь. Сейчас чайку попьем, — она проворно сняла шапочку и фартук, оставшись в скромном, но очень симпатичном цветастом платье. Глянув в зеркало, хозяйка прибрала седые волосы гребешком.

— А где войско домовых? — огляделась Даша.

— Что, и вам уж наплели небылиц про крепостных? Да нет здесь никого, и при мне никогда не бывало…

Кухня оказалась очень большим помещением с несколькими огромными плитами, множеством столов для разделки и бесконечными стеллажами для всевозможной утвари. Ребята сели за круглый стол у окна, на котором стоял пыхтящий самовар и пять чайных пар.

— Ну, кто чем угостится? — Зинаида Васильевна поставила на стол два блюда с пирогами, — Треугольные — с грибочками, эти — с яблоком, это — капустники, — следом на столе появился круглый пирог с морошкой и рыбники с палтусом. — Саша, ты ближе к самовару — наливай чаек.

— То, что вы нас позвали, есть какой-то повод? — спросила Даша, принимая чашку от брата.

— Так день рождения у меня, думаю, посидим, чайку побулькаем.

— Ой. Мы не знали. Мы вас поздравляем…

Общение с Зинаидой Васильевной доставляло истинное удовольствие. Она рассказывала невероятно интересные истории, много шутила. Ребята не замечали, как летело время и опомнились лишь, когда ходики на стене пробили полдень. Оказалось, что и хозяйка немного выбилась из графика:

— Ох, что ж это я сижу-то, — спохватилась Зинаида Васильевна, — Через час обед! — она быстро повязала фартук и убрала волосы под белую шапочку.

— Давайте мы вам поможем, чем-нибудь, — Даша с готовностью вскочила из-за стола. Поднялись и ребята.

— Сидите, — отмахнулась хозяйка, — Я сама, — она поставила на плиту большую кастрюлю и та сама стала наполняться водой, — Тут дело-то не хитрое.

— А вы тоже здесь учились?

— Нет, что ты, милая! Похлебку-то сварить — да много ли ума-то надо, — повинуясь её руке, из-под уступа печи, появилась кадка с тестом и быстро оказалась перед плитой.

Хозяйка, продолжая непринужденный разговор, указывала то на одно, то на другое, а ребята смотрели за ней во все глаза. На плите уже грелись четыре огромные сковороды. Зинаида Васильевна взяла ложку и энергично помешала пузырчатое тесто. Зачерпнув немного из кадки, она отсадила одну оладью. Та быстро начала зарумяниваться и вдруг от нее отскочил кусочек и превратился в такую же оладью, следом еще и еще. Тоже самое происходило и на других сковородках. Тесто в кадке при этом быстро исчезало. Спустя всего пару минут пустая кадка отправилась в мойку, где за нее принялись проворные щетки, а на большом блюде высилась огромная гора оладьей.