Потерпевшие кораблекрушение

судьи, наверное, в орлянку разыграли, какая вдова правильная, – и «Мечта» назначена к продаже. Ее можно купить по дешевке, потому что она долго стояла без дела и гнила.

– А какое у нее водоизмещение?

– Для нас в самый раз будет – сто девяносто, почти двести, – ответил капитан. – Нам втроем с ней не справиться. Придется взять здесь еще матроса, хоть и жаль тратить деньги. На островах туземцы служат чуть не даром.

И еще нам будет нужен кок. С матросами-новичками я справлюсь, но нет ничего хуже пуститься в плавание с новичком-коком. У меня на примете есть один – гаваец, с которым я уже плавал. Зовут его Амалу, стряпает – пальчики оближешь, а кроме того, всегда приятнее иметь дело с туземцами: командуй им как хочешь, а он даже и не знает, какие у него есть права.

С той секунды, когда в разговор вмешался капитан

Уикс, Картью снова поверил, что их планы могут осуществиться. Какой бы проступок ни совершил этот человек в прошлом, он явно был добродушен и хорошо знал свое ремесло. Раз он одобрил их предприятие, вкладывал в него свои деньги, отдавал в их распоряжение весь свой опыт и обещал обеспечить им кредит, то Картью готов был продолжать начатое. Хэдден же был на седьмом небе. Они с

Бостоком выпили шампанского и помирились. Тост следовал за тостом. Единодушно было решено после покупки переименовать шхуну в «Богатую невесту». И еще не совсем смерклось, как уже возникла новая «Компания островной торговли «Богатая невеста»».

Три дня спустя Картью, все еще в рабочем костюме, отправился к нотариусу, получил свои полтораста фунтов и довольно робко попросил еще раз сделать ему снисхождение.

– У меня есть возможность, – сказал он, – заняться выгодным делом. Завтра к вечеру я, вероятно, стану собственником части корабля.

– Опасная собственность, мистер Картью, – заметил нотариус.

– Нет, если собственники сами будут плавать на ней и в случае крушения отправятся вместе с ней на дно, – был ответ.

– Пожалуй, вы действительно можете так кое-что заработать, – заметил нотариус. – Но разве вы моряк? Я думал, вы были на дипломатической службе.

– Я старый яхтсмен, – сказал Норрис, – и постараюсь еще чему-нибудь научиться. В Австралии на дипломатию не проживешь. Но я хотел предупредить вас вот о чем: в день следующей выплаты я не могу быть в Сиднее – мы отправляемся в шестимесячное плавание среди островов.

– Мне очень жаль, мистер Картью, но об этом не может быть и речи, – ответил нотариус.

– Но ведь в прошлый раз вы согласились, – сказал

Картью.

– Тогда дело обстояло иначе, – возразил нотариус, –

тогда я знал, что вы находитесь в Новом Южном Уэльсе, и все же я отступил от данных мне инструкций. На этот раз, по вашим собственным словам, вы собираетесь нарушить условие. Предупреждаю вас: если вы приведете свое намерение в исполнение и я получу тому доказательства (я считаю наш разговор конфиденциальным и выводов из него делать не буду), мне придется, выполнить свой долг.

Либо вы явитесь сюда в день выплаты, либо пособие вам будет прекращено.

– Это, по-моему, очень жестоко и довольно глупо, –

заметил Картью.

– Я тут ни при чем, мне были даны определенные инструкции, – ответил нотариус.

– И вы так толкуете эти инструкции, что лишаете меня возможности честно зарабатывать на жизнь, – настаивал

Картью.

– Будем откровенны, – сказал нотариус. – В данных мне инструкциях ничего не говорилось о том, как вы должны зарабатывать на жизнь. Насколько я могу судить, моим клиентам это совершенно безразлично. Насколько я могу судить, они хотят только одного: чтобы вы не покидали

Нового Южного Уэльса. Из этого я делаю определенный вывод, мистер Картью… я делаю определенный вывод.

– Не понимаю, – пожал плечами Норрис.

– Я хочу оказать только, что, по моему мнению, основанному на веских фактах, ваши родные не желают больше вас видеть, – объяснил нотариус. – Весьма вероятно, что это очень несправедливо, но такое у меня создалось впечатление. За это, насколько я понимаю, мне и платят. И у меня нет иного выбора. Я обязан выполнить свой долг.

– Не хочу вас обманывать, – сказал Норрис, густо краснея, – ваша догадка совершенно правильна. Мои родные не желают меня больше видеть. Но ведь я еду не в

Англию, я еду на острова Тихого океана.

– Да, но ведь я не знаю, куда вы едете, – возразил нотариус, не поднимая глаз и втыкая карандаш в промокашку.

– Прошу прощения, мне кажется, я имел удовольствие сообщить вам об этом.

– Боюсь, мистер Картью, что я не могу принять ваше сообщение к сведению, – последовал медленный ответ.

– Я не привык, чтобы в моем слове сомневались! –

вскричал Норрис.

– Тише, тише, я не разрешаю повышать голос в моей конторе, – сказал нотариус, – но, если вы заговорили об этом, – а вы, кажется, неглупый молодой человек – подумайте, что мне о вас известно? Ваши родные отреклись от вас и платят деньги, чтобы держать вас подальше от себя.