Поцелуй перед смертью

— А я хотела, чтобы ты пошёл вместе со мной, — сказала она. — Я могла бы принести это письмо и раньше восьми, но мне думается, он что-то замыслил, когда велел придти сюда вечером. Скользкий тип. — Она улыбнулась. — Но я под твоей защитой.

— О, — только и смог вымолвить Пауэлл.

Она преодолела пространство дверного проёма, через мгновенье за ней последовал Пауэлл. Она повернулась назад, взглянуть на него, когда он только ещё делал свой первый шаг в вестибюль здания. Рот его был полуоткрыт, должно быть, чтобы легче было дышать; лицо выглядело абсолютно пустым.

В громадном отделанном мрамором вестибюле, сейчас безлюдном, царила тишина. В трёх лифтах за металлическими решётками было темно; в четвёртом — горел жёлтый свет обычной лампы; деревянные стены кабинки казались облитыми мёдом. Бок о бок, они приблизились к ней; под сводчатым потолком зала тихонько шелестело эхо их шагов.

Одетый в коричневатую униформу негр стоял в кабинке, читая номер журнала «Лук». Он сунул журнал себе под мышку, носком ботинка нажал кнопку на полу, заставив металлическую дверцу скользнуть в сторону, а затем распахнул открывающуюся внутрь предохранительную решётку.

— Назовите, пожалуйста, этаж, — спросил он.

— Четырнадцатый, — ответила Эллен.

В молчании они наблюдали за тем, как, обозначая неуклонное продвижение лифта по этажам, над дверью кабинки по очереди зажигаются и гаснут выстроенные в ряд символы цифр. 7-8-9… Пауэлл почесал свои усики ребром указательного пальца.

Когда огонёк перескочил от числа 13 к числу 14, лифт автоматически начал плавное торможение, чтобы остановиться на последнем этаже. Лифтёр откинул по сторонам кабины половинки решётки и, потянув за складывающуюся перекладину наружной двери, открыл и её тоже. Переступив через зазор внизу дверного проёма, Эллен шагнула в безлюдный коридор, Пауэлл последовал за ней. Створки металлической двери сомкнулись за ними с пустотелым звяканьем. Послышался щелчок запираемой решётки, а затем — удаляющийся гул кабинки лифта.

— Сюда, — сказала Эллен, поворачивая направо. — Кабинет четыреста пять. — Они дошли до угла и снова повернули направо. В секции коридора, которая была перед ними, только в двух кабинетах за матовыми стёклами дверей горел свет. Не слышно было ни звука, кроме их собственных шагов по натёртым до блеска шашечкам линолеума. Эллен чувствовала, что надо что-то сказать:

— Это быстро. Только отдадим ему письмо.

— Как ты думаешь, он примет тебя на работу?

— Думаю, да.

Они прошли секцию до конца и опять повернули направо. За одной из дверей впереди горел свет, по левую руку, и Пауэлл, было, направился прямиком туда.

— Нет, не тот, — воскликнула Эллен. Она прошла к двери по правую сторону, за которой света не было. На матовом стекле было написано Фредерик Х. Клозен, поверенный в суде. Пауэлл остановился у неё за спиной; она же сначала попыталась дернуть за дверную ручку — тщетно — затем посмотрела на свои часы.

— Как тебе это понравится? — обиженно протянула она. — Ещё и пятнадцати минут нет, а сам говорил, что работает до половины девятого. (Секретарша по телефону сказала ей: "Приём заканчивается в пять.)

— Что теперь? — спросил Пауэлл.

— Полагаю, надо подсунуть его под дверь, — сказала Эллен, открывая сумочку. Она достала оттуда белый конверт и авторучку. Сняв с неё колпачок и подложив сумочку под конверт, она принялась писать. — Вот досада, лучше было пойти на танцы.

— Да нет, всё нормально, — возразил Пауэлл. — Я и сам-то не очень туда рвался. — Дышал он свободнее, как новичок-канатоходец, добравшийся-таки до средины своего каната и уже меньше волнующийся о том, на что ступать дальше.

— А если хорошенько подумать, — начала Эллен, поглядывая на него, — если я оставлю здесь конверт, мне всё равно придётся возвратиться за ним завтра. Так что я могу принести его и утром. — Она надела на ручку колпачок и убрала её опять в сумочку. Конверт она под углом повернула к свету, увидела, что чернила ещё не высохли, и стала быстро помахивать им, как веером. Её блуждающий взгляд наткнулся на дверь в противоположной стене коридора, дверь с табличкой Лестница. У неё загорелись глаза.

— Знаешь, чего я сейчас хочу? — спросила она.

— Чего?

— … Перед тем, как пойти в ресторанчик и выпить по коктейлю.

— Чего же? — улыбнулся он.

Она одарила его ответной улыбкой, продолжая помахивать конвертом.

— Подняться на крышу.

Канатоходец посмотрел себе под ноги и увидел, что страхующей сетки внизу нет.

— Зачем тебе это надо? — медленно спросил он.

— Ты, что, не видел какая сегодня луна? А звёзды? Сегодня восхитительный вечер. Оттуда должен быть потрясный вид.

— Думаю, мы ещё можем успеть в «Гло-Рэй», — произнёс он.

— О, никто из нас не рвётся туда, — она опустила конверт в сумочку и защёлкнула её. — Идём, — сказала она весело, повернулась и направилась к дверям, ведущим на лестницу. — Куда только девался весь твой романтизм, которым ты охмурял меня вчера? — Он протянул к ней руку и схватил пустоту.

Она распахнула дверь толчком и оглянулась назад, чтобы посмотреть, идёт ли он за ней.