Повелительница снов

У нее сразу возникло неприятное чувство пустоты и досады, когда он почти криминально протащил ее через вахту, затеяв какой-то спор с тремя дюжими вахтерами.

— Понимаешь, теперь тебе отсюда до утра не выйти, до окончания их смены. На дискотеку, естественно, тоже, — заявил ей Саша.

Конечно, его соседа так же до утра не ожидалось. Саша стал лихорадочно раздеваться. Он подошел к застывшей Варе и обнял ее, прижавшись оголенным торсом. В этот момент как будто сбылись какие-то ее давние кошмары. Что-то вновь нахлынуло на нее, она отстранилась от Саши и прошлась по комнате. Вроде все складывалось так, что лучше не придумаешь. Вот он — на блюдечке, вынимай любые фрагменты, какие в нем есть, но Варька поняла, что у них действительно ничего не может быть. И никакой энергетический обмен с этим полуголым дураком ей не нужен.

— Вот, значит, как ты тут живешь. А-а, Чехова читаешь! Ты лучше бы, милый, что-нибудь по сексу почитал, тогда бы хоть знал, что вначале надо попытаться раздеть женщину, прежде чем оголяться самому.

— Ну, я же прочел твой роман про индейца, ничего более сексуального я не читал.

— Да, это хорошее пособие. Но читал ты его невнимательно. Похоже, что ты все учел в своем плане, даже то, что при твоем возможном насилии я кричать не буду, иначе мое присутствие здесь будет запротоколировано, бумажку пошлют в мой институт, и тогда начнется для меня там веселенькая жизнь. Мой индеец учитывал как раз другое! Он планы осуществлял так, чтобы женщина орала от страсти, радости жизни и наслаждения!

— И сама сдирала с него штаны из оленьей кожи и мокасины! Читали, читали… Поверь, у меня все тоже самое, что и у твоего индейца, только мокасины я сам снял.

— Ну, и сиди так, а мне не жарко, я и в пальто могу до утра, как на вокзале.

— Ты хочешь сказать, что не догадывалась на какие танцы шла?

— Почему… Но я была достаточно наивна, чтобы предположить, что ты все-таки выведешь меня на эти танцы.

— Чтобы ты там сняла там кого-нибудь себе?

— Хотя бы присмотрела. Я полагала, что, такой как ты, обязательно выжмет из ситуации все, что можно. Ты обязательно должен был меня продемонстрировать, показать себя эдаким разухабистым самцом.

— А я уже сделал это! Ты не поняла, с кем мы поднимались на лифте? Это были ребята с нашего потока.

— Хм… Саш, ты ведь смотришь на меня только как на проходной вариант?

— Верно.

— И все делаешь так, чтобы у меня не возникало никаких иллюзий на свой счет. Но я ведь тебе не продавалась, и ты мне ничего не платил.

— Я думал, что ты хочешь меня, что же ты все эти годы бегала за мной, как собачка?

— Не преувеличивай. А, кроме того, одно дело хотеть любви, другое — опуститься до того, что у нас сейчас с тобой. Просто я вижу в тебе нечто, чего нет в других. И мне так нужно это нечто, но вот я стою в пальто, и раздеваться мне не хочется.

— Ничего, ночь длинная, я подожду.

— Околеешь без штанов-то до утра. Топят у вас тут неважно.

Варя сняла пальто, сапоги и легла на продавленную студенческую койку. Ей было тошно. Почему с ним всегда так? А с другими она и поговорить-то не может.

Как только она чувствовала полную, почти безграничную близость с ним, как тут же со дна души вставала непреодолимая горечь… И сам Саша — то неприступно высокомерен, то, захлебываясь от какой-то животной нежности, начинает гладить ее, как маленькую, по голове. Варьке вдруг захотелось прижаться к нему и плакать, плакать у него на груди, ее так давно никто не жалел! Саша устроился на кровати в ее ногах, и Варьку снова окатила волна холода и отторжения. Нет, она не испытывала никакого влечения к такому близкому и доступному сейчас Саше. И они опять затеяли свой вялый беспредметный спор о том, кто из них кого любит.

— Варь, ну, давай, попробуем… Ляг ко мне, когда мы еще будем вместе…

— Слушай, я ничего не хочу! Ты сам во всем виноват.

— Ляг! Почему ты не хочешь помочь мне?

— Изнасиловать себя? Но ты ведь у нас такой умный, ты считаешь, что со мной можно и без любви. Давай, действуй! Но без меня! А я — "не подниму парчовых туфель к пологу, не встану, словно львица, над воротами"! С какой стати? По любви, так я давно бы уже под тобой была!

— Варя-я! Я очень тебя хочу! Я хочу, чтобы ты была моей первой женщиной!

— Тоже мне, царь Соломон! Если бы я по тебе не видела, какой ряд жен и наложниц ты соберешь, то, может, и встала бы с ними, а так…

— Ты считаешь, что у меня плохой вкус? Действительно, плохой, раз я решил начать с тебя.

— Саш, у тебя ведь был план? Был! И я, в принципе, допускала, что за танцы у нас с тобой будут. Ну, и что вышло-то?

— Варь, ты повернись ко мне и трепи, что хочешь, только, может, ты немного помолчишь?

— Сашенька, как же ты в экономике страны планы партии собрался осуществлять, если своего маленького планчика осуществить не можешь? Ну, и вздрогнет наше плановое хозяйство от таких плановиков!

— Вот гадина!

— Шурик! А давай просто дружить?