Поворот за мостом (СИ)

Аксель снова посмотрел на меня и облизнул губы. На его щеке алело пятно от удара. Не было сомнений: он позволил мне это сделать.

Я убежала в свою комнату и закрыла дверь на щеколду, хотя в этом не было необходимости: он не пошел за мной. Включив свет и судорожно пытаясь отдышаться, я подошла к зеркалу, стоящему на трюмо.

Мои собственные глаза непривычно блестели, как от лихорадки; щеки залил румянец, а губы налились кровью и почти неприлично распухли. Я коснулась их кончиками пальцев, не веря.

Аксель поцеловал меня.

Что я думала по этому поводу? Не лучшее время он выбрал, вот что.

Отчаянно хотелось смыть с себя всю грязь этого вечера, но я не могла заставить себя выйти из комнаты и принять душ — не столько от усталости, сколько из опасения, что Аксель все еще где-то там, за дверью, и, может, поджидает меня.

Почему он это сделал? Я никак не могла уловить мотив, хотя он, казалось, был на поверхности. Мне все казалось, что есть в этом какой-то скрытый смысл, причем с оттенком подлости.

Может, он об этом завтра и не вспомнит. Может, для него это обычное дело — сначала избить кого-то до полусмерти, потом пообжиматься с едва знакомой девчонкой. Я теперь не знала, что о нем думать. Что за человек этот Аксель Хейз?

В конце концов, я решила, что он просто был слишком пьян, чтобы отдавать себе отчет в том, что делает. И там, на парковке, и тут, на лестнице.

Но мои пальцы против воли возвращались ко рту, обводили раз за разом губы. Я прокручивала в голове этот миг, такой внезапный, такой неожиданно упоительный, хотя я даже не ответила на поцелуй.

«Больше не могу», — вот что он сказал. А я… уже и не помнила, что сказала я. Чего он больше не может?

* * *

Проснулась я абсолютно разбитой и явно гораздо позднее шести утра. Где-то в глубине дома настойчиво звенел телефон, и я лежала, прислушиваясь, и ждала, когда Аксель снимет трубку — но его, должно быть, не было дома, потому что утомительная трель закончилась только минут пять спустя.

На мансарде было ужасно холодно. Постель отсырела, емкости для воды, всегда стоящие на полу, были наполнены почти до краев, и в потолке кое-где появилась новая течь, и дождь, несмотря на то, что было светло, бил по стеклам и крыше с таким неистовством, словно хотел отыграться за эти несколько дней передышки.

Меня пробивала дрожь. Выскользнув из-под тяжелого, но ставшего бесполезным одеяла, я достала из комода толстовку, пару теплых носков и тонкие спортивные трико, но, одевшись, продолжала трястись. Даже онемевшие пальцы едва слушались.

Только заболеть не хватало.

Хотелось горячего чаю, но спускаться вниз — не особо. После недолгих торгов с самой собой я вспомнила о том, что кроликов, кроме меня, кормить некому.

Не заправляя постель, — признаться, боялась, что между простынями скоро появится плесень от влажности, — я пошла в ванную, чтобы подольше постоять там под потоками обжигающе горячей воды, а потом, даже не высушив толком волосы, медленно сошла по лестнице вниз, прислушиваясь и вздрагивая каждый раз, как под ногами скрипели половицы.

Либо Акселя дома не было, либо он спал беспробудным сном в своей комнате. И то, и другое после его вчерашних выходок меня вполне устраивало.

Я поставила чайник на плиту и соорудила себе сэндвич с арахисовой пастой, но не успела даже откусить кусочек, как снова зазвенел телефон.

— Эмма, милая, — мягкий, тихий голос миссис Грин полился из трубки, подобно колыбельной. — Я вчера не смогла до вас дозвониться.

— А, здравствуйте, — растерялась я: не хотелось говорить ей, что я была в «Старом Лисе». — Да, кажется, я не успела подойти к телефону.

— Что ж, — тон ее стал укоризненным, — а Аксель дома?

— Кажется, нет, — занервничала я. — Что-то случилось?

— Ты не смотрела новости? Идет циклон, может, и нас заденет. Я говорила с лечащим врачом Эдварда. Опасность миновала, ему уж куда лучше. Но он предлагает оставить его в больнице еще на несколько дней, так, на всякий случай — если дорогу размоет или электровышка хлопнется, — у нас такое бывало, — а ему станет плохо, никто к нам не доберется, делать ему тут нечего.

— Ясно, — протянула я, невидящим взглядом уставившись на тонкую светлую полоску окна в прихожей, не скрытую занавеской. Если этот ливень еще не циклон, то чего ждать? Торнадо?

Кроме того, я надеялась, что мистер Хейз вернется домой со дня на день. Без его молчаливого присутствия мне было куда труднее сосредоточиться на работе — к тому же, отпала необходимость большую часть времени простаивать у плиты, а это порождало избыток свободного времени и скуку. И оставаться здесь один на один с Акселем после вчерашнего мне вообще не улыбалось.