Повседневная жизнь японцев. Взгляд за ширму

Считается, что невест из Америки в Японию каждый год приезжает больше, чем откуда бы то ни было (азиатские страны не в счет): 1,7 процента от общего количества по данным за 2016 год (американских женихов на порядок больше — 16,7 процента)[92]. Это значит, что каждый год приблизительно 250 японских мужчин становятся обладателями своей мечты — американки. Еще несколько сотен человек осчастливливают бразильянки, перуанки (в этой стране большая японская колония, а потому можно говорить о реэмиграции) и англичанки. Едут в Токио и немки, и француженки, и даже (очень медленно и по чуть-чуть) шведки, финки и эстонки. Цифры эти нестатичны: за время ведения исследований — с постолимпийского 1965 года до наших дней число браков с иностранцами и иностранками в Японии колебалось весьма значительно. Начиналось все со скромных 4156 интернациональных браков, дошло до апогея в 2006 году, когда таких союзов было зафиксировано 44 701, после чего мода перешла в пике, упершись в скромные примерно 20 тысяч случаев в 2017-м

[93].

Впрочем, о роли моды здесь говорить не вполне корректно, поскольку главная причина заключения международных браков в Японии все-таки экономическая. Нельзя забывать, что более 37 процентов невест и 12 процентов женихов дает Японии Китай, почти 14 процентов девушек и 26 процентов юношей — Корея, и еще почти 23 процента красоток прибывают для вступления в брак с солнечных Филиппин. Ни для кого не секрет, что многие из этих браков фиктивные, и начинается все не со знакомства с милым в ресторане, на дискотеке или хотя бы на соответствующем сайте, а с хостес-клуба или бара. Большинство филиппинских, китайских, корейских, а в прошлом и наших — российских невест приезжали сюда по краткосрочным визам и в общую статистику не попадали. Филиппинки, разузнавшие легкую дорожку в Токио еще в 1980-х годах, расширили ее до почтового тракта в 2004-м, когда по временным визам сюда прибыли более 82 тысяч смуглых красавиц, желающих подзаработать в качестве хостес. И без того популярные «филиппинские бары» с этого времени росли как на дрожжах, пока в ситуацию не вмешались американцы, пригрозившие японскому правительству пальчиком в ежегодном докладе Государственного департамента о мировой ситуации с торговлей людьми в 2004 году. Сразу после этого система выдачи виз «для занятий сценическим искусством» — классический предлог для устройства на работу в качестве хостес — была изменена и сеть подобных баров схлопнулась[94]

.

Выжившие в визовых тисках менеджеры (их обычно называют брокерами) обратились за помощью к практике фиктивных браков, и те из женщин, кому повезло заключить подобный, одновременно подписывают контракт с клубом, как правило, на срок от трех до пяти лет с выплатой от 600 долларов в месяц по прогрессирующей шкале (с каждым месяцем все больше — ведь в профессии необходим профессиональный рост, не так ли?). Понятное дело, что условия труда и жизни таких женщин действительно заставляют вспомнить о сексуальном рабстве, но что они теряют? Их жизнь на Филиппинах, как правило, ничем не лучше — иначе они не пытались бы в таком количестве прорваться в Японию. Многим из тех, кто ходит сегодня по торговым улочкам японских городов, с любопытством и завистью разглядывая витрины, на Филиппинах приходилось буквально ютиться в разваливающихся лачугах без туалета и минимальных удобств, питаться один раз в день и прилагать огромные усилия, чтобы снискать и этот хлеб насущный. От всего этого не так уж сложно отказаться, когда тебе предлагают главное: шанс и надежду если не на богатство, то хотя бы на вполне достойную жизнь, пусть и не сразу.

Японская журналистка, беседовавшая с такими девушками, рассказывает о их несложной логике: «Поездка в Японию — это шанс, отказ от которого означает, что другого может и не быть. Пусть условия контракта тяжелы и свободы нет — у них нет другого пути в Японию, а после окончания срока контракта они освобождаются. Когда контракт заканчивается, как “свободные” они уже могут зарабатывать приличные деньги, за счет которых их братья и сестры могут пойти в школу, а семья — нанять прислугу, построить большой дом».

К тому же «их жизнь в Японии состоит не только из одних неприятных моментов. Здесь они могут купить себе косметику и одежду, которые их порадуют, впервые полюбоваться снегом, которого они никогда не видели на Филиппинах, завести себе парня и тайком убегать к нему из дома, чтобы брокер не заметил. Если с брокером сложились доверительные отношения, то можно получить и бóльшую свободу».

И, наконец, самое главное: «…женщина говорила мне, что ей не хотелось бы, чтобы ее жалели — в Японию она приехала по собственному выбору, и брокеры — не все сплошь плохие люди. Так получается, что на Филиппинах кроме брокеров никто больше не дает этим женщинам шанса выбраться из бедности. Кроме того, всё больше филиппинских женщин по окончании контракта выходят замуж за японцев, которых встретили здесь, рожают детей и решают остаться жить в Японии»[95].