Повседневная жизнь Москвы. Очерки городского быта начала XX века

Веселья жизнь моя полна,Поклонник я разгула,И ресторанная «Волна»Мне душу захлестнула.Мне кто-то шепчет: «Душу тешьСреди житейской прозы!.. »И... я кучу. Но все я свеж,Свежей «Альпийской розы»!..Мне ресторанный сладок дым,Свою в нем зрю стихию...Что «Лондон» мне, «Берлин» и «Рим»?

Люблю одну «Россию»!..Лишь деловой начнется день,На лихача я сяду,И в ресторан мчусь, как «Олень»,Чтоб там вкусить «Отраду».Была противна мне всегдаВся наша повседневность...Обедать дома? Господа!Какая это «Древность»!Вот гордо в «Прагу» я вошел, —Я здесь совсем, как дома.Прислуга шепчется: «Орел!».

Ей страсть моя знакома.Люблю за чарою вина«Фантазии» отдаться,А иногда и до «Слона»С друзьями напиваться!С «Европой» мало я знаком:К Москве я тяготею:«Международным» языкомСовсем я не владею.Туристом хочешь быть? Изволь!Порхаю здесь проворно

Я из «Богемии» в «Бристоль»,Из «Бреста» и в «Ливорно».На «Холм» с приятелем идем,Но городом, не полем...Знаком я с «Белым Медведем»,А также с «Метрополем».Москву люблю я, как вино,В ней много интереса:До ресторанного давноДошла она «Прогресса».Достигнуть может сердца жарЗдесь чудных результатов:

К его услугам «Стрельна», «Яръ»,«Билло», «Гурзуф», «Саратов».

Так веселюсь я, чуждый бед, Считая жизнь забавой, И уж не сдамся я, как швед Когда-то под «Полтавой»!..

В официальных документах рестораны именовались «заведениями трактирного промысла». Согласно «Обязательным постановлениям», к этой же категории относились «трактиры, харчевни, овощные и фруктовые лавки, ренсковые погреба, в которых подается горячая пища, кухмистерские, пивные лавки с продажей горячей пищи, кондитерские, пирожные с продажей в них разных припасов для потребления на месте, столовые, кофейные, съестные и закусочные лавки».

Законом определялось основное различие между ними: в одних заведениях разрешалась «продажа питий», в других – она не допускалась. Получившие право торговли спиртными напитками, в свою очередь, делились на три разряда.

Заведения первого разряда с помощью наружной вывески сообщали о себе следующее: «Продажа спирта, вина и водочных изделий для распития на месте произвольными мерами и вналив из графинов, по вольной цене, без обязательной для заведения торговли теми же питиями в запечатанной посуде и по означенным на этикетах ценам».

Рестораны и трактиры второго разряда были обязаны указывать на вывеске, что в отличие от «перворазрядников» они торгуют «с обязательным, по требованиям посетителей, отпуском сих питий, как для распития на месте, так и на вынос, в запечатанной посуде и по означенным на этикетах ценам». В третьем разряде продавали водку и вино только в запечатанной посуде и по ценам, указанным на этикетках.

Если у входа в «заведение трактирного промысла» отсутствовала такого рода вывеска, это должно было означать, что в нем торговля спиртными напитками не производится. Впрочем, опытных гуляк это обстоятельство вовсе не обманывало, и они знали, где всегда можно получить выпивку.

В 1900 году группа владельцев трактиров обратилась в полицию с жалобой на то, что содержатели ночных «чайных лавок», не имея патентов, преспокойно торгуют спиртным.

После введения государственной винной монополии число таких заведений резко сократилось, но время от времени полиции случалось открывать места нелегальной продажи водки и вина. Иногда подпольные шинкари проявляли такую выдумку в укрывании спиртного, что блюстителям порядка приходилось изрядно попотеть в поисках тайных складов.