Повседневная жизнь Соловков. От Обители до СЛОНа

Ленинский лозунг: «Мы должны во что бы то ни стало сначала убедить, а потом принудить» — при всей его очевидной (на фоне событий 1918—1920 годов) демагогичности обрел новое звучание. Учение В. И. Ленина о сочетании убеждения и принуждения как важнейшем принципе государственного руководства обществом в эпоху социализма, а также о двуединой роли наказания, выполняющего в условиях социалистического общества задачу как принуждения, так и перевоспитания лиц, совершивших преступления, получило абсолютно прикладной характер, что во многом способствовало принципиальному изменению самой идеологии деятельности советских карательных органов — не уничтожать, а перевоспитывать, не теряя при этом, разумеется, революционной бдительности перед лицом внутреннего и внешнего врага.

При этом следует понимать, что термин «перевоспитание» таит в себе известные разночтения, потому как убеждать и перевоспитывать можно по-разному — кнутом и пряником, расстрелами и каторжным трудом. А также совершенно непонятно, кто и каким образом установит ту грань, которая покажет, что заключенный навсегда порвал со своим криминальным (а в нашем случае контрреволюционным) прошлым. Хотя в те годы ответ на данный вопрос был очевиден и не вызывал нареканий — партия большевиков и есть истина в последней инстанции; именно она решает, кому жить, а кому умереть, кому трудиться на лесоповале, а кому создавать гимны партийным вождям.

Таким образом, система лагерного социализма опиралась на парадоксальную идею созидания и порабощения, угнетения и освобождения в труде одновременно. ГУЛАГ же как порождение этой системы предоставлял таковую возможность.

Первые шаги в данном направлении были сделаны в октябре 1923 года.

Согласно протоколу № 15 заседания Совета народных комиссаров СССР от 13 октября 1923 года СНК постановил: «1. Организовать Соловецкий лагерь принудительных работ Особого Назначения и два пересыльно-распределительных пункта в Архангельске и Кеми. 2. Организацию и управление указанными в п. 1 лагерем и пересыльно-распределительными пунктами возложить на ОПТУ. 3. Все угодья, здания, живой и мертвый инвентарь, ранее принадлежавшие бывшему Соловецкому монастырю, а равно Пертоминскому лагерю и Архангельскому пересыльно-распределительному пункту, передать безвозмездно ОПТУ».

Под сим документом подписались — зампредседателя Совета народных комиссаров Рыков и управляющий делами Совета народных комиссаров Горбунов.

Предыстория возникновения лагеря особого назначения на Соловецком острове такова.

29 апреля 1920 года на Соловки прибыла комиссия во главе с начальником Особого отдела ВЧК М. С. Кедровым и председателем Архангельского губисполкома С. К. Поповым на предмет ознакомления с обстановкой в Соловецком Спасо-Преображенском монастыре. На тот момент в обители находилось 612 человек: 410 монахов и послушников, а также 202 трудника.

По результатам визита комиссаров в мае того же года монастырь был упразднен, а его имущество передано трем организациям: островному совхозу «Соловки» (полное название «Управление советского хозяйства на Соловецких островах»), судоремонтному затону Белмортран и лагерю принудительных работ Архангельского губчека (полное название «Лагерь принудительных работ для заключения военнопленных Гражданской войны, осужденных на принудительные работы»).

Тогда же Архгубчека официально сообщила, что «высадка на Соловецкие острова... воспрещается вплоть до особого распоряжения. Архгубчека выдает разрешения на право высадки в Соловецкие острова только в исключительных случаях. Высадившийся без разрешения Архгубчека, какой бы пост он ни занимал, будет задержан Комендантом Соловецких островов и направлен в г. Архангельск в распоряжение Архгубчека».

Для охраны режимного объекта, в который были превращены острова, прибыли дополнительные силы ВЧК из Архангельска и Кеми.

«Известия Архангельского губернского ревкома и Архгубкома РКП/б» от 4 мая 1920 года сообщали: «Монастырь без советской власти прожить не сможет. Советская власть не будет разрушать хозяйство монастыря, она его будет всеми силами поддерживать, расширять. В ближайшем будущем предлагается организовать в Соловках трудовой лагерь. Условия для этого очень благоприятные, природная обстановка, трудовой режим, борьба с природой будут хорошей школой для всяких порочных элементов».

В июне заведующим по хозяйственной части Соловецких островов был назначен Герасим Алексеевич Алексеев, который во исполнение решения особой комиссии губревкома приступил к изъятию монастырских ценностей, а также запасов продовольствия и прочего имущества.

Однако уже через месяц тов. Алексеев жаловался комиссару Кемского уездного продовольственного комитета: «Хаотическое положение сложилось на Соловецких островах, куда съехалось со всех сторон много разнообразной власти, и каждая власть контролирует, берет без разрешения то, другое и третье. Не знаешь, кому и как подчиняться. Приезжают, делают что хотят, отбирают учетные книги из всех кладовых, делают распоряжения к полной дезорганизации».