Пожиратели тьмы: Токийский кошмар

Его содержали в токийской тюрьме предварительного заключения. Как теоретически невиновному, пока не доказана вина, здесь ему предоставляли больше свободы, чем в обычной тюрьме. Он мог писать и получать письма, принимать каждый день по посетителю. Вначале раз в месяц, потом все реже, на скоростном поезде из Осаки к нему приезжала пожилая мать Кимико. Но, кроме нее, навещали заключенного только адвокаты – хотя бы один из них являлся каждый день. Обара держался на расстоянии от охранников и тех немногих заключенных, кто задерживался в тюрьме дольше нескольких месяцев. Сам он проведет в крошечной камере с кроватью и рукомойником девять лет, общаясь почти исключительно с адвокатами и занимаясь лишь собственной защитой в суде.

Камера Обары стала его командным пунктом. Стопками в его рост высились папки документов формата А4: письма, факсы, своды законов, подшитые свидетельские показания. Помимо обвинений в восьми изнасилованиях и двух изнасилованиях с летальным исходом, Обару, как и многих богачей эпохи «мыльного пузыря», теперь преследовали кредиторы. За полтора года до ареста на несколько его объектов недвижимости в судебном порядке наложили арест, а в 2004 году его объявили банкротом с задолженностью в размере 23,8 млрд иен (122 млн фунтов). Его дела вели разные команды адвокатов, и никто, кроме самого Ёдзи, не знал всех имен и даже количества защитников. Но каждый момент на него трудились по меньшей мере десять человек. Возможно, за время судебных разбирательств их сменилось несколько десятков.

Для адвоката, привыкшего к покладистым и благодарным клиентам, Обара становился кошмарным сном. Дело не в грубости или агрессии: шокировало его стремление командовать.

– Он словно режиссер, снимающий сюжет по своему сценарию, написанному с точки зрения его реальности, – отмечал один из юристов. – Он умен и очень подозрителен, никому не верит, включая собственных адвокатов. С ним трудно работать.

При перекрестном допросе свидетелей адвокаты задавали вопросы будто по сценарию и явно этим тяготились. «Для адвокатов положение должно быть унизительным, – писала блогер Юки Такахаси. – Видно, как усердно они трудятся, но глаза у них, как у дохлой рыбы, из-за всех его приказов и вопросов, совершенно не относящихся к делу. Я-то могу посмеяться над этим, а вот им, похоже, невесело».

Ёдзи с точностью помнил все даты и подробности, и его раздражал любой адвокат, который что-нибудь перепутал или переврал. Обара предлагал множество идей, но часто непродуманных или противоречивых.

– Он довольно умен и способен изобрести целый ряд стратегий, но он не может решить, какая лучше, – рассказывал один из адвокатов. – Поэтому он пытается хоть как-то объединить их, и выходит только хуже.

Проблема сводилась к одному: чем ответить на обширную коллекцию улик, тщательно собранных и свидетельствующих против него? Обвинения в изнасиловании опровергнуть легко: половые акты, записанные на видео, возможно, не совсем обычны, но совершались по обоюдному согласию. Как заявил мне Ясуо Сионоя – пожалуй, один из самых успешных адвокатов Обары:

– По-моему, если дама работает хостес или вроде того и соглашается идти к мужчине домой, то дает согласие и на секс. И Обара думал так же. Он не отрицал, что причинил вред здоровью вследствие применения наркотиков, и признавал это. Но об изнасиловании и речь не шла. Такова его точка зрения. И если рассуждать логично, возможно, он и прав.

По поводу обвинения в изнасиловании, отравлении наркотиками и убийстве Кариты Риджуэй защита строилась на сомнениях в причине ее смерти. Опять же Обара настаивал на том, что у них были сексуальные отношения по обоюдному согласию и что видео с ним и Каритой без сознания записывалось во время их предыдущего свидания за несколько недель до ее внезапной болезни. К тому же врачебного заключения о том, что печень отказала из-за наркотиков, не существовало. Возможно, девушку убило неправильное лечение после постановки ошибочного диагноза или обезболивающее, которое вколол Карите врач скорой, перед тем как Обара отвез ее в больницу.

Но как насчет Люси? Для некоторых адвокатов дело выглядело самым простым, потому что никаких прямых доказательств не было.

– Важно, что Ёдзи и Люси были одни, и никто другой не знает, что произошло, – подчеркнул один из защитников. – Нам не нужно доказывать, что Обара не совершал преступления. Достаточно показать, что у обвинения не хватает улик. Видео нет. Причина смерти неизвестна. Как Ёдзи в одиночку вынес такой большой труп из квартиры в Дзуси в разгар лета, чтобы никто его не видел? Как ему удалось загрузить тело в автомобиль, распилить у себя в квартире и закопать без всякой помощи? Все, что надо сделать, – указать на все эти слабые места.

Другими словами, адвокаты намеревались не столько защищать обвиняемого, сколько подорвать доверие к версии прокуратуры. Однако Обару такой подход не устраивал. Он жаждал изложить собственную версию – по-своему заполнить дыру в центре истории.

Мастер на все руки