Позывной «Крест»

— Да… все они не докладывают. А ты погибай, солдат…

* * *

Саломея стояла у заветного шурфа. Воспользовавшись тем, что члены экспедиции занялись обычными хлопотами в музее, а охрана воевала в горах, резвая женщина-воин наскоро собралась и, никем не замеченная, прибежала к храму Белла. Спокойно открыв клеть, замок которой взломал неизвестный грабитель этой ночью, Светлана скользнула внутрь.

Раскуроченная газом кладка не могла остановить девушку. Сейчас она привяжет веревку к колонне и начнет спуск в это царство Аида…

— Все-таки ты явилась, — раздался за спиной спокойный голос Халида Асаада. Девушка вздрогнула и обернулась.

— Вы?

Старик молча кивнул. Да, он все знал. Глупо думать, что хранитель Пальмиры не знал о старой легенде. Единственной его ошибкой в жизни было то, что он действительно считал эту легенду сказкой. Но вот, случилось…

— Я все это время следил за тобой, Саломея Шестидесятая. С самого твоего прибытия сюда. Я не враг тебе, но и не друг. Я просто старый больной ученый, который хочет знать, зачем тебе это все.

— Мне нужно исполнить свой долг! — уверенно сказала Саломея.

— Ты осознаешь то, что собираешься сделать, девочка? — спросил Халид. — Ты готова к тому, что тебе предстоит познать? Некоторые тайны должны оставаться тайнами. Это очень тяжелое бремя. Невыносимо тяжелое. Однажды взвалив его на плечи, сбросить его ты не сможешь.

— Я понесу его, — без особой живости, но и без тоски в голосе ответила Саломея.

— Никто со времен французов, копавших тут в начале ХХ века, не возвращался оттуда. Тем замурованным склепом владеют тайные хранители.

— Тайные хранители! Отлично! Пусть встретятся с явным хранителем!

— Этим хранителям неведом сон, они стремительны, как ветер, и все, кто проникает в их владения, погибают.

— И это мне говорит ученый?

— Понимаешь, девочка, есть такие силы, которые не способна постичь и вся наука, какой бы она ни была.

— Я не боюсь, — спокойно ответила Светлана.

— А если ты погибнешь?

— Значит, пусть это будет жертва ради вас, почтенный Халид, — засмеялась девушка, не желая больше ничего объяснять, и решительно направилась к провалу.

— Не смей! — крикнул Халид Асаад, и в его руках блеснул старый револьвер системы «Кольт».

— Стреляй, ученый! — с иронией произнесла Саломея, совершая последние приготовления.

— Я выстрелю! — предупредил Халид.

— Ну… Что же ты медлишь? — Глаза девушки смеялись.

Она повернулась и, надев противогаз, нырнула в черный зев страшной пещеры. Халид Асаад, так и не решившийся выстрелить, стоял, молча роняя слезы.

— Глупая… глупая…

Спустившись вниз уже привычным путем, на другой стороне подземной реки, уже поднявшись по отвесной стене к замурованной двери, она достала бронзовый тубус, а из него — костяную цевницу.

В основе организации древней музыки лежала волновая природа, где волна — это наименьшая частица этой музыки. Протяженность волны равна одному дыханию. Звучание дудки подхватывается голосом. В музыке цевницы зашифрован некий текст. И этот текст передавался какому-то приемнику по ту сторону двери с печатями девяти пророков. Получалось, что этот инструмент обладал речью, со своими гласными и согласными звуками. Возможно, цевница говорила пещере «Сезам, откройся!».

Так или иначе, но дверь, несколько тысячелетий не пускавшая людей, вдруг со скрежетом провалилась вниз — по выбитым в скале желобам. Саломея посветила внутрь. Там клубилась пыль тысячелетий и почти ничего не было видно, кроме искусно сделанного серебряного идола в человеческий рост, с двумя золотыми орлиными головами. Идол правой рукой душил напавшего на него крылатого льва, а левой удерживал морду вставшего на дыбы вепря. Ноги у идола тоже были орлиные, с когтями. За спиной идола красовались два золотых крыла.

Газоанализатор не показывал наличия газов, опасных для здоровья человека, и Саломея сняла противогаз. «Никаких газов здесь не было и не могло быть, — подумала она. — Какое-то порошкообразное вещество испарялось…» Она осмотрела идола в свете налобного фонарика: «Цельносеребряное литье, украшено по отливке золотой чеканкой. Работа не просто неординарная, почти уникальная». Идол напомнил Саломее металлические скульптуры из альманаха «Бактрийско-Маргианский археологический комплекс», который она листала у Стипа Врлича в комнате. Последним народом, который придерживается бактрийско-маргианских верований, являются калаши, проживающие в округе Читрал пакистанской провинции Хайбер-Пахтунхва.

За идолом находился базальтовый саркофаг. Саломея пыталась сдвинуть его крышку, но безуспешно. Девушка достала из рюкзака лэптоп и ручной сканер, полагая, что письмена, выбитые на крышке ящика, помогут понять, как его открыть.