«Права человека и империи»: В. А. Маклаков - М. А. Алданов переписка 1929-1957 гг. (с иллюстрациями)

Не сомневаюсь, что в «Н.Р. Слове» будут писать о Вашей книге, когда ее получат. Надеюсь, и Карпович о ней напишет в «Новом Журнале» или, скорее, закажет кому-либо статью. Ведь ему, верно, книгу послали. Будут ли отзывы в русской парижской печати, сказать трудно. В обеих газетах и Вас, и меня, и организаторов дела не жалуют. Скорее уж напишет Мельгунов в «Возрождении». Со всем тем я по долгому опыту знаю, что рецензии имеют очень мало значения для распространения книги. Мне очень хотелось бы, чтобы Ваша книга разошлась хорошо. А что о ней напишут, это не так важно. Ваши статьи и речи останутся совершенно независимо от этого. И я чрезвычайно рад, что эта мысль Ваших друзей и почитателей осуществлена: книга вышла.

В том, что Вы пишете о газете, я не разобрал самой важной фразы. Прочел приблизительно так: «я от ближайшего участия отказался и меня поддержали». Верно ли? Что до имен, то американскому меценату можно было бы написать, что в газете под редакцией Кантора согласны писать Вы, Кускова и Бунин. Чего же ему может быть нужно еще?

Шлю Вам самый сердечный привет.

Ваш М. Алданов

Машинопись. Подлинник.

HIA. 2-16.

В.А. Маклаков - M.A. Алданову, He ранее 11 и не позднее 27 января 1950

[He ранее 11 и не позднее 27 января 1950[702]]

Дорогой Марк Александрович!

Отвечаю прежде всего на то, что Вы не разобрали. Я отказался быть выделенным в особую категорию «при ближайшем участии», что предполагало бы известную долю руководительства и ответственности. От этого я отказался, и на этом собрании меня поддержали и Рубинш[тейн], и Альп[ерин]. Но там было собрание уже без меня, но зато с Кантором. Кантор после был у меня с таким предложением: чтобы официальным политическим флагом был Кантор; если бы другие на это пошли, он бы согласился. Он не яркое политическое, то есть партийное имя, но это может быть лучше: ведь он все-таки исключает и Ступницкого, и Гучкова [так!]. Ну а затем указать десяток сотрудников под рубрикой «примут участие...» Сюда включат и Вас, и меня, и Кускову, и Бунина, и т. д. Все это как будто приемлемо. Одно затруднение: кто же будет фактическим редактором? Кантор сам не берется, он предлагает Адамовича; он согласен и даже желает. Но его не хотят наши крайние левые вроде Тера. А я против ничего не имею, но в опытности и годности его не уверен. На этом пока дело застыло. Но для Америки, по-видимому, мало «согласия писать» - Бунина, меня и Кусковой. Ей нужно «ближайшее участие», кот. я не обещаю. На этом пока дело и стало.

Теперь о книге.

Конечно, для Кусковского спора не нужно разрешения. Что она меня спрашивала, изменяя деликатности, это все-таки деликатность. Но я не мог, чтобы не быть смешным, давать ей разрешение от себя. Потому и написал. Но Вы против этого ничего, наверное, иметь не будете. Все это условности.

Что касается до расхождения книги, то пока продажа ее организована очень плохо. Мне неловко заявлять претензии к людям, кот. взяли на себя эти хлопоты, т. е. прежде всего на Титова. Но очевидно, ему об этом некогда думать. Он сдал экземпляр в ИМКА[703], и об этом была общая публикация в «Рус[ских] Новостях». Но когда покупатели спрашивают ее у «Каплана»[704]

или в «Возрождении» - там ее нет. Эти магазины могут ее получить только в ИМКА, и не на комиссии, а за наличные деньги. Мне это кажется неразумным решением, да и неловко перед Капланом и «Возрождением», кот. издавали мою 1-ю и 2-ю Думу. И, конечно, распространению книги это не способствовало.

Кроме того, они ее вовсе не послали ни в Америку (кроме одного экземпляра Бахметеву), ни в Англию. Элькин постоянно мне пишет и просит; я это передал Титову, но большего мне делать неловко; и мне не хочется, чтоб он знал, что я его упрекаю.

Что касается до рецензии, то Тхор[жевский] написал ее и дал Лазаревскому, кот. обещал поместить. Потом не сделал. Ему сказали, что принципиально согласны, но кое-что просят сгладить. Будто бы пойдет 18 Янв[аря]. Это мне рассказывал сам Тхоржевский 11 Янв[аря]. А на другой день он опять захворал, хотя гораздо легче, но все-таки достаточно для того, чтобы его нельзя было видеть. Но Вы правы, что рецензии и особенно их содержание не так важны. Хуже, что при желании не знают, где книгу достать, т. к. одной заметки - [три слова нрзб], с упоминанием о ней в числе прочих - недостаточно, чтобы привлечь к ней внимание.

И я согласен с Вашим окончательным выводом; я очень рад, что книга вышла и благодарен тем, кто ее издал, и разойдется ли она - дело второстепенное. Сейчас она все-таки очень далека от тех интересов, кот. законно люди живут. То поколение, кот. она еще может быть интересна как их современность, вымирает. Остается еще интерес личных знакомых меня или Вас, но их круг, особенно тех, чей интерес измеряется 500 франками, несомненно, «очень ограничен».

Потому надо заботиться только о том, чтобы желающие могли достать эту книгу. На большее претендовать и не стоит. Но пока и это условие не соблюдается.

Но мой почерк опять под конец испортился.