Правда зеркала

О боги, пожалуйста, позволь мне жечь. Должно быть, страстное желание хотя бы частично отразилось в моей зубастой ухмылке, потому что Биссаро почти испуганно подался назад. Мой единственный друг шарахался от меня. Это было словно удар под дых. Это маленькое, тихое предательство отразилось в моем собственном предательстве и только раздуло пожирающее пламя внутри меня. Я снова ухмыльнулся капитану, снова нарочито обнажив свои слишком крупные клыки и пытаясь таким образом скрыть болезненное одиночество, от которого подвело живот.

Пожалуйста, позвольте мне жечь.

Лодка подошла к берегу. Четверо убийц Биссаро выскочили из нее и вытащили ее на мягкий песок. Мы с Биссаро вышли из лодки, не намочив ног.

Хотя туземцы были очень мускулистыми, по сравнению с четырьмя звероподобными матросами они выглядели детьми. Они залепетали на своем родном языке, а Биссаро стоял и смотрел на них не мигая. Я думаю, ему потребовалось мгновение, чтобы осознать – он понимает, что они говорят. Капитан пожал плечами и шагнул вперед, подняв руки, чтобы показать пустые ладони. Он оставил меч в каюте. Да и честно говоря, толком не умел с ним обращаться.

– Я приветствую вас от имени Фюримера, короля Граухлоса, – осторожно подбирая слова, но четко и ясно произнес Биссаро на их языке.

Дикари уставились на нас. Они молчали и не двигались. Старший из них всем своим видом выразил отвращение к нашему внешнему виду, а затем вышел вперед и низко поклонился.

– Добро пожаловать на наши берега. Здесь правит император Уальпа. – Дикарь глянул на наш огромный корабль, стоявший на якоре в нескольких сотнях футов от берега, и неуверенно спросил: – Вы… боги?

По нему было ясно видно, что он всей душой надеется на обратное. Однако Биссаро не собирался упускать такую роскошную возможность.

– Да, – ответил капитан. – Мы боги из дальних стран, вассалы короля Фюримера, первые среди богов.

Впервые мне захотелось, чтобы Биссаро был более искусным лжецом. Наставник Райцунг сейчас бы нам очень пригодился. Что ж, не стоит плакать над свернувшейся кровью.

– Ты выглядишь как человек. И пахнешь как человек, – остальные дикари рассмеялись.

Биссаро повернулся ко мне.

– Сожги их всех, – сказал он на нашем языке. – Одного оставь, – он глянул на хихикающих дикарей. – Только не старика.

Сделано!

Пронзительный крик, похожий на лай перевозбужденной собаки, вырвался из моих стиснутых зубов. А потом закричали дикари. Биссаро с отстраненным безразличием наблюдал, как их плоть багровеет, а затем закипает на костях. Я почти не осознавал, что он тоже видит происходящее. Крики затихли так же внезапно, как и начались. И вот уже все дикари дергаются на песке, а их глаза вскипают и вытекают, как горячая грязь. Вонь горелого мяса, должно быть, ощутил даже Биссаро с его ослабевшим обонянием, потому что сморщил нос и отступил на шаг. Расстояние между нами стало еще больше. Очередное маленькое предательство.

Мне наконец-то удалось остановить поток депрессии, покинутости и одиночества, которые питали мои заблуждения и были источником моей силы пирокастера. От дикарей остались только почерневшие кости. Они высились, как разрушенные башни, в море пепла и расплавленного золота. Я выжег почти ровный круг, расплавив песок в стекло, на котором теперь играли солнечные зайчики. Выжила одна дикарка, молодая девушка, тело ее было сильно обожжено с одной стороны. Она сможет прожить достаточно долго, чтобы пригодиться нам, но очень сомнительно, чтобы дольше.

– Я же велел тебе оставить одного в живых, – тихо сказал Биссаро.

Я пристыженно повесил голову.

– Это было трудное путешествие, капитан. Без… Без кого-то, с кем можно было бы поговорить, мои заблуждения стали сильнее, – я глубоко вздохнул. – Контролировать их было трудно.

Кто-то, с кем можно было бы поговорить. Не проходило и дня, чтобы я не пожалел, что Биссаро выбросил за борт этого напыщенного осла, духовного наставника Райцунга. Возможно, он смог бы наставить и капитана на путь более медленного разложения – или вовсе избежать его.

Биссаро кивнул одному из своих головорезов:

– Поставь ее на ноги, – он взглянул на меня. – Если она умрет, я прикажу одному из этих парней задушить тебя.

– Ты… – и это говорил мой единственный друг. Мысль сгинула в белом пламени гнева.

Один из мужчин от души саданул мне по почкам, и я, задыхаясь, рухнул на песок. Я даже не успел заметить, как он это сделал. То есть Биссаро разработал систему тайных знаков, чтобы обмениваться со своими четырьмя убийцами. Он мне не доверял.

Капитан присел на корточки, ухватился за жалкую уцелевшую прядку моих жирных волос здоровой рукой. Повозил лицом по песку, а затем задрал мне голову так, чтобы его белесые бельма уставились мне прямо в душу. От него несло гнилью.

– Поднимешься раньше, чем возьмешь себя в руки, – и ты покойник, – прошипел он.

Он отпустил меня, и я перевернулся на спину и принялся хватать ртом воздух.