Праведница

Долговязый фейри замер. А затем поднял вверх руки медленным плавным движением. Его губы вновь задвигались в тихой мантре, которую он пел в самом начале свадебной церемонии. Над сверкающим пьедесталом, на котором они все стояли, появились символы, мерцающие, словно звезды на ночном небе. Пиппа с любопытством посмотрела на них и внезапно осознала, что это те самые ноты, которые она только что пропела. Фейри протянул руку к мелодии и собрал несколько нот. Не мешкая, он бросил ноты в пылающее священное пламя, которое заискрилось в ответ и вспыхнуло потрескивающими языками.

Размеренными шагами фейри подошел и набрал серебряную ложку еды, которую приготовил Арджун в качестве подношения. Он покосился через плечо на генеральшу Рийю. Пиппе отчаянно хотелось сделать то же самое. Чтобы увидеть, что говорит взглядом генеральша Рийя проводящему ритуал фейри и сыну. Однако теперь она была у Пиппы за спиной, и ее было не видно.

В следующую секунду лицо Арджуна побледнело.

Фейри бросил серебряную ложку вместе с едой в пламя.

– Свершилось. – А затем фейри поднял соединенные руки Арджуна и Пиппы, и вокруг их пальцев появился розоватый свет. – Отныне и вовеки вечные вы принадлежите друг другу.

Боже.

Что-что? Они что?..

– Мы… женаты? – прошептала Пиппа.

– Женаты, дитя мое, – сказал фейри.

Она выдернула руку из руки Арджуна, который продолжал таращиться в пустоту. Его лицо по-прежнему было бледным. Глаза Пиппы в панике забегали по сторонам. Она не знала, как это произойдет. Если бы кто-то сказал ей, когда именно все случится – и в какой именно момент будет уже слишком поздно, – она бы все это остановила.

Злость вспыхнула в мыслях Пиппы. Все это время она полагалась на своего треклятого женишка. Ее доверие оказалось глупостью. Гнев наполнил Пиппу, горячий и быстрый. Как посмел он оставить ее будущее на волю судьбы? Последовал голосу своей идиотской гордости и…

– Ну а теперь, – проворковал высокий фейри певчим голоском, – мы станем свидетелями подношения лорда Вира. – Он подошел к Виру и Сюджи, когда холодный свет блеснул на лбу у Арджуна. Свет становился все ярче, мерцая, точно огненная звезда, а потом начал распространяться на его руки и ноги.

Глаза Арджуна в испуге округлились.

– Мама. – Он повернулся на месте.

Его тело снова замерцало, но теперь казалось, будто он вот-вот растворится. Пиппа встревоженно огляделась по сторонам, и растерянность затмила ее недавнюю злость. Какого черта происходит?

– Мама? – повторил Арджун, и генерал Рийя подошла к нему, протянув одну руку, а вторую положив на рукоятку меча.

– Нет, – прошептала Пиппа, когда Арджун снова замерцал и свет вокруг стал насыщеннее.

Если Пиппе нельзя никуда ходить без Арджуна, то и ему никуда нельзя исчезать без нее. Она схватила его за руку и крепко стиснула. Свет распространился со скоростью вспышки молнии, переходя по руке Арджуна к руке Пиппы. Холод пронзил ее до костей. Кровь Пиппы заледенела. Арджун внезапно стиснул ее руку так, что стало больно.

А потом все запульсировало вокруг них, и земля под ногами у Пиппы исчезла, обратившись в ледяную пустоту.

Окончен праздник

«БУРЯ», УИЛЬЯМ ШЕКСПИР

Майкл резко остановился. Он шел через темный лес. В воздухе вокруг плясали крошечные светлячки, отбрасывая теплое свечение на покрытую лишайником землю.

Майкл опустил голову, посмотрел на кольцо и нахмурился.

Стрелочка, которая указывала на север – и помогала ему найти дорогу к Филиппе Монтроуз, – внезапно начала вертеться в разные стороны, как одержимая. Майкл потряс рукой, надеясь, что кольцо просто потеряло ориентацию на мгновение. Однако маленькая иголочка, служившая компасом, продолжала беспорядочно вращаться.

– Что за белиберда, – проворчал Майкл.

Он скинул с головы капюшон и замер на секунду, размышляя. Тревога зародилась в груди, отчего желудок свело так, будто он готовился к удару.

Майкл провел в мире фейри уже несколько часов, однако все равно чувствовал себя не в своей тарелке, будто только что проснулся от глубокого сна. Как его предки жили в подобном месте? Ему хотелось обратиться в волка, чтобы относительно комфортно бродить по лесам Сильван Уайль, однако что тогда делать с кольцом и талисманом, которые дала ему Валерия Генри? Не говоря уже о том, что будет гораздо сложнее спасти Пиппу, если рассвет застанет его врасплох и он не сможет увидеть луну.

Майкл по-прежнему не умел обращаться в волка силой воли, что оказалось самым сложным в его новой жизни в качестве оборотня. Трансформация у него получалась только при свете луны. И чем полнее луна, тем легче было обращаться. Если Майкл обратится в волка и не вернется в прежнее, человеческое обличье до восхода солнца, он не сможет стать человеком, пока луна ему не поможет. А чем дольше проводишь в облике волка, тем сложнее превратиться обратно в человека.

Теперь вертящаяся стрелка магического компаса в кольце вдруг замерла. Напряжение исчезло из груди Майкла. Он посмотрел на иголочку, утопленную в черный камешек на кольце.

Теперь она указывала на юг. В совершенно противоположном направлении.