Правила для любовницы

— Нисколько не противоестественно, — сухо возразил он. — Это мое имя. Брат и сестра иногда зовут меня Беном, — неохотно добавил он. — Я это не поощряю, считаю, что прозвища — это форма деградации.

— Это форма любви, — исправила она, смеясь. — Бен. Мне нравится.

К своему удивлению, он не возражал против этой формы деградации. Кози наклонилась к нему:

— Знаете ли вы, что на итальянском языке «бен» означает «любимый»?

Бенедикт покачал головой.

Неожиданно она тихо запела по-итальянски: «Caro mio ben, credimi almen, senza di telanguisce il cor».

Женщины не пели eму со времен детства. Ее голос был легким и приятным, но отнюдь не идеальным. Когда она пела, то двигала пальцами по колену, как будто играла мелодию на фортепиано. Простая, жалобная мелодия пленила душу и тело. Не понимая ни слова по-итальянски, он был соблазнен. Она перевела:

«Дорогой мой, любимый, поверь, умоляю. Когда тебя нет, мое сердце томится». — Кози рассмеялась над его изумлением. — Знаете, я итальянка в глубине души.

— Вам следует брать уроки.

— Это так плохо?

— Я не имел в виду… — быстро начал Бенедикт, но она отмахнулась.

— Нет-нет, правда, я не певица. Все уроки в мире не изменят этого.

— Но вы получили некоторое образование, — предположил он осторожно.

— Это было бы ужасным преувеличением! Отдаю должное отцу: если его ребенок хотел что-то изучать, он делал это возможным. К счастью, такие хулиганы, как мы, не особенно хотели учиться.

Бенедикт спросил озадаченно:

— Почему вы говорите «к счастью»?

— У нас вечно не было денег, — без колебаний объяснила она. — То, что было, мой отец по мудрости проиграл. Он был бы ошеломлен, бедняга, если бы все пятеро детей тяготели к учению! Я помню, порой дела шли так плохо, нам приходилось продавать все в доме, кроме моего фортепьяно. Мы обедали за ним, потому что у нас не было стола.

— О? Вы играете на фортепиано?

— По крайней мере, не хуже, чем пою, — улыбнулась ирландка. — Oтец выиграл фортепьяно в карты, когда мне было пять лет. Тогда у нас водились деньги, и y меня были уроки. Eдинственный подарок, не попавший под молоток аукциониста. Вы любите музыку?

— Очень, — сказал он тоном человека, закрывающего тему. — Мисс Кози, не могли бы мы говорить прямо?

Она посмотрела на него с удивлением:

— Разве сейчас мы не говорим прямо, Бен?

— Мне очень нравится наш разговор, — начал Бенедикт, глядя на нее. — Вы заметили, конечно, у меня ампутирована рука. Скажите открыто, если вам противно, я не обижусь.

На мгновение Козимa была слишком поражена, чтобы ответить, но ее взгляд не дрогнул. Она твердо произнесла голосом, который звучал правдиво:

— Это не противно, Бен. Почему вы так считаете?

— Некоторые женщины находят это довольно неприятным. Я их не виню.

— В таком случае они не заслуживают удовольствия вашей компании, — с негодованием воскликнула девушка.

— Я одинок, — продолжал он, воодушевленный, — Как и все одинокие люди, я должен жениться. На самом деле я приехал в Бат, чтобы найти жену.

— Тогда вам нужен Лондон, а не Бат, — подсказала она со знанием дела. — Из того, что я слышалa, все английские девушки специально едут в Лондон, чтобы найти мужей. Значит, они уже на полпути к алтарю, верно? И вы, с вaшей внешностью и прекрасным сухим юмором, сразите их наповал.

— Я пробовал Лондон, — признался он, немного смущенный этим советом. — План приехать в Бат состоял в том, чтобы найти какую-то простую, унылую, респектабельную женщину и сделать моей женой. Она даже не должна быть красивой. Она может иметь горб, мне безразлично. Все, что я прошу, она должна быть достаточно молода, чтобы дать мне сына, и достаточно разумна, чтобы после этого оставить меня в покое.

Кози рассмеялась:

— Простая, скучная, респектабельная, с горбом! Где именно вы планируете найти девушку вашей мечты?

— Это не смешно, — холодно отрезал Бенедикт, что только заставило ее сильнее смеяться. — Я бы не женился, но надо учесть баронетство и электорат. В тот момент, когда я увидел вас, мисс Кози, я понял, что все мои тщательно продуманные планы оказались под угрозой. Oткровенно говоря, вы слишком красивы.

— Бен! — она ударила Бенедикта по колену. — Вы флиртуете со мной?

— Я никогда не флиртую. Говорю совершенно серьезно: ваше присутствие здесь может означать только неприятности для меня. Неприятности, которые я не могу себе позволить. Как я могу вступить в брак с какой-то тоскливой, благопристойной женщиной, когда вы здесь? Вы выглядите, как чертова Венера! — обвинил он.

— Вы встречали Венеру? Какая она была? Такая же высокая, как я? — Она зaсмеялась.

— Дело в том, что любая женщина, за которой я захочу ухаживать, будет подозревaть меня в тайном и страстном чувстве к вам. Начнутся сплетни. Я порядочный человек, мисс Кози; последнее, что мне нужно, это сплетни. В таком случае у меня нет выбора, кроме как сделать вам предложение. Мне это не нравится, не так я надеялся начать здесь, в Бате. Но я очень тщательно обдумал вопрос, и это единственный логичный выход.

Ее глаза округлились. Кози торопливо подняла обе руки: