Правитель

— Я устрою ад, — сказала она и оттолкнула мою руку. — Если ты когда-нибудь отшлепаешь меня, я устрою ад, и ты пожалеешь об этом.

— Но я все еще могу это сделать, верно? — Я схватил ее за задницу и крепко сжал ее.

— Дай мне слово, что ты никогда не отшлепаешь меня, если я выйду за тебя замуж, — сказала она мне.

Я уткнулся головой в ее шею и прикусил мочку уха.

— Ты такая чертовски сексуальная, когда злишься.

— Хан, я серьезно.

— Я тоже, — я прижал ее к кровати и стянул рубашку через голову. — Ты заставляешь меня напрягаться из-за тебя.

— Ты всегда напряжен для меня.

— Это жалоба? — Я дразнил и притягивал ее к себе, наклоняя над кроватью.

— Нет, но ты меня не слушаешь.

— Я слушаю, — сказал я и задрал длинное платье, которое было на ней. — Ты не позволишь мне отшлепать тебя, когда мы поженимся.

— Ты должен пообещать, что никогда этого не сделаешь.

Я присел на корточки, желая укусить ее прелестную круглую попку.

— Угу, — пробормотал я, целуя ее и разминая. — Можно я все же укушу тебя за попку? — спросил я и легонько укусил ее.

— Нет, ты также не можешь меня укусить, — сказала она в ужасе.

— Нельзя даже так? — Я сделал это снова, и она выгнула спину.

Моя рука скользнула вверх и вниз по ее бедрам и заднице, и я жадно развернул ее, стягивая с нее платье, чтобы полюбоваться ее обнаженным телом.

— Если я выйду за тебя замуж, я хочу, чтобы ты уважал меня и был нежен со мной.

— Я уважаю тебя, — сказал я озорно, — но я не думаю, что ты действительно хочешь, чтобы я был нежным. — Прежде чем она успела запротестовать, я толкнул ее вниз, чтобы она села на кровать. — Если бы ты хотела нежности, — сказал я и расстегнул штаны, — ты бы была с одним из ваших мужчин.

Она смотрела на меня снизу-вверх, ее рот был слегка приоткрыт, зрачки расширены.

— Ты не хочешь нежности, Перл, ты хочешь меня.

Она тяжело сглотнула и не протестовала, когда я приподнял ее бедра и толкнулся в нее. Кровать была идеальной высоты для того, чтобы я мог встать и взять ее.

Перл откинулась назад, опираясь на локти, ее глаза были прикованы к моему члену, скользящему в ней и из нее.

— Поиграй со своими сиськами, — сказал я ей и почти кончил, когда она это сделала. — Ты чертовски красива, — простонал я и сильно толкнулся в нее, а затем вышел. — Повернись.

Она сделала, как было сказано, и я не смог удержаться, чтобы не шлепнуть своим членом по ее заднице.

— Что ты делаешь? — спросила она.

— Я шлепаю тебя своим членом, — поддразнил я. — Ты сказала, что я не смогу отшлепать тебя, когда мы поженимся, поэтому я хотел убедиться, что сделал это раньше.

— Это не порка, — сказала она. — Это не больно.

— Нет? Тогда как насчет этого? — Я быстро шлепнул ее ладонью по попе, и она дернулась.

— Ты чудовище, — сказала она и посмотрела на меня с огнем в глазах.

Я ухмыльнулся.

— Я знаю, но я твое чудовище.

Перл не смогла скрыть улыбку.

— Правильно, детка, ты можешь притворяться хорошей девочкой сколько хочешь, но я знаю по-другому, — прошептал я и вошел в нее жестко и глубоко.

Я брал ее во всех позах, о которых фантазировал в течение двух месяцев, пока она спала на моем диване, и крепко держал ее за волосы, когда мы сошлись в мощном оргазме.

Когда мы потом, тяжело дыша, лежали на кровати, я играл с ее длинными светлыми волосами, накручивая их на палец.

— Перл.

— Да?

— Ты же знаешь, что скажешь «да», верно?

Она подняла голову и посмотрела на меня.

— Почему ты так уверен?

— Из-за того, что я чувствую, когда я с тобой. Если ты чувствуешь хотя бы отдаленно то же самое, то у тебя нет выбора, — заключил я.

— Это безумие, — тихо сказала она.

— Да, и в то же время удивительно.

— Но что, если это не продлится долго?

— Мы сделаем это надолго. — Убрав пряди волос с ее лица, я посмотрел ей в глаза. — Я люблю тебя.

— Я думаю, что я тоже люблю тебя, — серьезно сказала она.

— Тогда выходи за меня замуж, — снова попросил я и увидел, как ее глаза увлажнились. — Ты сделала бы меня самым счастливым человеком на свете.

— Но разве мы не могли бы назвать это как-нибудь по-другому?

— Например, как?

— Как союз или партнерство; я не знаю.

Я обхватил ладонями ее лицо.

— Брак — это партнерство и союз.

— Хан, я действительно хочу быть с тобой, — прошептала она. — Но могли бы мы сохранить это в секрете?

— Нет, я хочу, чтобы весь мир увидел, как мне повезло, что самая яркая, добрая и красивая женщина-шахматистка в мире — моя.

— Почему тебе нужно было добавить «женщина» к этому предложению?

— Потому что я все еще лучший.

Она рассмеялась.

— Ты уверен в этом?

— Я уверен в себе.

— Тогда это наше решение. Мы сыграем, и на этот раз твоим призом будет моя рука в браке, но если я выиграю…

Ожидая, когда она закончит, мое сердце забилось миллион раз в секунду.

— Если я выиграю, — сказала она, — мы будем жить вместе как партнеры.

Я колебался.

— Что не так? Я думала, ты сказал, что ты лучший шахматист, — с вызовом сказала она.

— Да, но это слишком важно для меня, чтобы ставить на кон.

— Так ты не собираешься играть со мной?

— Нет, это не так. Но я собираюсь жениться на тебе. Не из-за какого-то пари или игры, а потому, что я жажду тебя и люблю тебя.