Православные церкви Юго-Восточной Европы между двумя мировыми войнами (1918 – 1939-е гг.)

Постановлением Румынского Синода от 14 июня 1918 г. на Кишиневскую кафедру был назначен выпускник Киевской духовной академии, владевший русским языком и знавший бессарабские условия, епископ Хушский Никодим (Мунтяну, будущий Патриарх), однако многие священники и миряне встретили его враждебно. «Молдаване, – разъясняло выходившее в Кишиневе румынское официальное издание “Ромыния ноуэ”, – должны знать, что они виновны в этом, так как не решились отречься от русского архиерея»[528]

. Управлявший епархией до 31 декабря 1919 г. епископ Никодим реорганизовал Епархиальное управление и ввел румынский язык в богослужебную практику многих приходских церквей. Во главе Кишиневской духовной семинарии был поставлен архимандрит Виссарион (Пую), назначены новые преподаватели из Румынии, преподавание переведено на румынский язык. В некоторых монастырях заменили настоятелей из русских и украинцев

[529]

.

Упоминавшийся архимандрит Варлаам (Кирица) так писал о деятельности епископа Никодима: «Как представитель румынской власти, он должен был проводить румынизацию Бессарабской Церкви, но тут русские православные традиции слишком глубоко пустили корни и тщетные были его архипастырские румынские усилия. Бессарабцы сразу же усмотрели и в архиерее, и в нескольких лицах, приехавших с ним из Румынии, чужое, неродственное нам по духу, а иногда прямо-таки враждебное. Народ их просто не слушал и называл антихристами. Духовенство, более острожное, называло их униатами, характеристика, которая вполне оправдалась в дальнейшей судьбе Румынской Церкви, что отразилось отчасти и на Бессарабской Церкви. Трудно охарактеризовать год правления епископа Никодима, настолько он был бесцветный и бесплодный. Тогда установилось взаимное недоверие между представителями Бессарабской Церкви и высшего духовенства и правящих политических кругов Бухареста. Совсем скандальным был уход епископа Никодима с Кишиневской кафедры, он был лишен кафедры, звания архиепископа и сослан в Нямецкий монастырь на положении рядового монаха»[530].

Святейший Патриарх Тихон 5 июня и в октябре 1918 г. отправил председателю Румынского Синода митрополиту Пимену два послания с протестом против антиканонических действий Румынской Церкви, которая «своим односторонним, предпринятым без согласия Русской Церкви решением не имела права определить судьбу Кишиневской епархии в смысле подчинения ее своей власти, после того как Православная Бессарабия в течение ста лет составляла нераздельную часть русского церковного тела». По словам святителя Тихона, «такой образ действий Румынского Священного Синода противоречит одинаково и духу христианской любви, и исконным каноническим указаниям, и священным обычаям Православной Церкви. Указание на то, что будто политическое единение всегда влечет за собой и единение Церквей, не может в данном случае служить оправданием для румынской церковной власти, во-первых, потому, что оно само не оправдывается историей, и, во-вторых, потому, что такая точка зрения покоится на смешении природы церковной и политической жизни, разнородных по самому своему существу… И к тому же и самый акт присоединения Бессарабии к Румынскому королевству, как мы утверждали это и ранее, далеко еще не является общепризнанным с международной точки зрения и может быть подвергнут пересмотру при окончательном учете результатов мировой войны». Второе послание Первосвятителя заканчивалось предупреждением: «. если Румынская Церковь, невзирая на выставленные нами возражения, попытается насильно закрепить за собой положение, мы вынуждены будем прервать всякое братское и каноническое общение с Румынским Синодом и принести настоящее дело на суд других Православных Церквей»[531].