Правый берег Егора Лисицы

– «Люди злы и дают простор дурным качествам своей души всякий раз, когда для этого есть легкая возможность»[24]. Фрейд утверждает, что люди движимы двумя инстинктами – жизни и смерти. Но все же психопатию, манию мы отрицать не можем.

Он немного помолчал и продолжил:

– Заметьте, душевнобольные свои поступки оправдывают логикой. К примеру, дегенерат в плену ложных сверхидей, вообразивший себя Наполеоном или вовсе – Богом, не сможет объяснить себе свое бездействие. Бог – если таков бред больного, – должен карать «нечистых», вершить «правосудие». Что он и делает.

В самом деле, а неплохо бы всерьез поставить на службу милицейскому ведомству психологию. В Петрограде есть институт судебно-психиатрической экспертизы, Р. следил за их публикациями. Но, несмотря на занимательный рассказ, я начинал терять терпение. Профессор это заметил.

– Обширная тема – половые преступления. Наблюдался у меня пациент. Управляющий крупным заводом. По словам жены, обнаруживал во все время их брака чрезмерную половую страсть. Принуждал ее к совокуплению, угрожая револьвером. Однако в клинике он держался прилично, превосходные манеры. И свои поступки полностью оправдывал. Винил жену в холодности, мол, она и толкнула его на все. Никаких расстройств в психике, но этические чувства отсутствуют. Кстати, у него были в молодости эпилептические припадки. Есть теория, что эпилепсия вызывает разрушение личности. Вам знаком термин «эпилептическая личность»? Подойдет Нанбергу?

– Вы полагаете, что в пропаже, а может быть, и смерти жены виновен он сам? Я об этом думал.

– Просто рассуждаю. Я, разумеется, не сыщик, – он выделил слово, – ваша прерогатива. К тому же мне он не показался способным убить жену. Всерьез о ней беспокоится. Даже потрясен, как вы верно сказали.

– Смею вас уверить, внешнее впечатление крайнее редко имеет значение.

– Нет «печати Каина», вы хотите сказать? Однако существует теория Ломброзо, черты типичного преступника…

– В теории Ломборозо я, признаться, не уверен. К тому же Нанберг не вписывается. Да и потом, он сам получил серьезную травму, чуть не погиб. Жену любит, это подтверждают все. В пылу ревности?

– Она может быть поводом. Или как говорят?

– Мотивом.

– Благодарю. Итак, мотивом. Мавр Отелло явно страдал эпилепсией. Как там было, – профессор задумался – «… у него выступит пена на губах, и он впадет в неистовое бешенство», – процитировал он Шекспира и с каким-то даже удовольствием заключил: – Определенно эпилепсия! Что же касается Нанберга, то можно попробовать гипноз, чтобы восстановить воспоминания.

Я задумался. Не отрицая гипноз как возможно передовой метод, я все же не слишком ему доверял. Это, однако, было коньком профессора, и зря обижать его не хотелось. Р. разгадал мое замешательство.

– Да, все-таки служба влияет, влияет. Не нужно быть таким скептиком! Вот раньше ипохондрию лечили собачьим маслом. Сейчас же меняется взгляд на многие болезни. Есть исследование Бехтерева о лечении гипнотическим внушением нервных заболеваний.

Он поднялся, убирая бокалы.

– Считаете, поможет?

– Вполне. Если больной пойдет на это.

Я прихватил с собой из клиники «Вестник психологии, криминальной антропологии и гипнотизма». Может, и стоит предложить гипноз Нанбергу. И посмотреть отчеты по пропавшим молодым женщинам, поискать сходные обстоятельства.