Праздник чувств

А потом, когда они оба уставились на телефон, появилось новое сообщение от Лары. Три огненных смайлика. Что, как все знали, переводилось как: «О, боже мой, какая обжигающая сексуальная химия».

Джесс закатила глаза. Лара выбрала для шутки неподходящий момент.

Она ответила:

«Ты права. Огонь в камине – наш единственный источник тепла. Тонко подмечено».

А затем убрала телефон в карман, чтобы подруга ее больше не смущала.

– Она хочет, чтобы мы еще фотографировали сегодня вечером? – поинтересовался Руфус.

Джесс приняла ответственное решение.

– Наверное, лучше подождать естественного света. Этих снимков достаточно для иллюстрации сегодняшних историй. Поэтому я напишу, что на сегодня это все.

– В таком случае… Ты голодна?

Джесс попыталась вспомнить, когда ела в последний раз, и поняла, что, кроме тривиального континентального завтрака в отеле, у нее росинки маковой во рту не было.

– Я просто умираю от голода. Может, совершим набег на холодильник?

– Лара упоминала, что кейтеринг – это… что‑то вроде моей работы? Я шеф‑повар, и еда включена в стоимость аренды особняка. На самом деле мы, вероятно, должны и еду сфотографировать.

Руфус вытащил из холодильника огромный поднос с лазаньей и сунул его в духовку. Затем порылся в холодильнике в поисках салата, оливок и других закусок, чтобы заморить червячка, пока греется лазанья.

– А как ты проводил время накануне Рождества в той, старой жизни? – спросила Джесс, думая о своих родителях, которые, вероятно, молча сидят у телевизора.

– В субботу вечером перед Рождеством? В моей прежней жизни я был бы на работе. Ни малейшего шанса выбраться из кухни до полуночи. А потом возвращался сюда, выпивал, закусывал, общался с теми, кто не спал, иногда ссорился с братом. Все буднично и прозаично.

– Я не могу решить, звучит ли это ужасно или замечательно.

Руфус пожал плечами:

– Пожалуй, и то и другое, если тебя это утешит. А как ты отмечала бы Рождество, если бы была с семьей?

Джесс передернуло.

– Натянутый разговор. Неловкое молчание. Неудачная попытка убедить родителей расстаться.

Он молча наблюдал за ней.

Джесс вдруг поняла, что была с ним слишком откровенна.

– Мне очень жаль, – искренне заверил ее Ру‑фус.

От его участия у Джесс потеплело внутри.

– Они так и не пережили смерть Шарлотты. Вместо поддержки – взаимные обвинения, они стали отдаляться друг от друга. – В глазах Джесс заблестели слезы. – Прости, не знаю, зачем все это тебе говорю.

– Потому что оказалась далеко от них в канун Рождества? – предположил Руфус.

Джесс пожала плечами:

– Возможно. А твоя семья сплотилась во время болезни отца?

– Мы были заняты сборами, переездом и уходом за папой в течение целого года, – ответил Руфус.

Джесс поняла, что свалившийся на них ком проблем действительно сплотил семью. Некоторые семьи смогли пережить подобные травмы. Другие – нет. Есть много людей, включая ее родителей, которые думали, что у них счастливый, стабильный брак. А потом, когда случилось самое худшее, они обнаружили, что только брака недостаточно. Именно поэтому Джесс избегала серьезных отношений всю свою взрослую жизнь. Какой смысл, если даже то, что ты считаешь совершенным, может распасться в мгновение ока?

– Ладно. Хватит ныть, – сказала Джесс.

– Ничего страшного, если грустно на душе, можно и поплакаться, – мягко заметил Руфус.

– Хватит грустить, – повторила Джесс. – Я просто умираю с голода.

Руфус достал из духовки лазанью и, не глядя, потянулся за сервировочной лопаткой. «Мышечная память», – догадалась Джесс. Он вырос в этом доме и был его частью.

Они поставили тарелки с дымящейся едой на огромный стол в центре кухни, и Джесс устроилась на лавке напротив Руфуса. Атмосфера показалась ей интимной. Джесс уже и не помнила, когда в последний раз вот так ужинала наедине с мужчиной. Ее охватило смущение.

– Ты спрашивал, чем я занимаюсь, так вот, я изучаю генетику детской онкологии. Я заинтересовалась этим вопросом после смерти Шарлотты.

– Так это же здорово. Твое желание помогать другим семьям заслуживает уважения. Но как ты справляешься с болезненными воспоминаниями?

Джесс немного помолчала.

– Боль всегда со мной, я уже привыкла. Но утешает то, что моя работа приносит пользу и спасает жизни.

Он прищурился, по‑новому взглянув на Джесс.

– Как вы познакомились с Ларой? – спросил Руфус, меняя тему.

– О, мы были соседками по квартире в университете, и она так и не избавилась от меня, – улыбнулась Джесс.

– А эскапада в канун Рождества только в этом году?

– Нет. Мы каждый год что‑то придумывали. Лара всегда была мне моральной поддержкой.

Он улыбнулся.

– Похоже, она хорошая подруга.

– Лучше не сыскать, – подтвердила Джесс.

– Мне очень жаль, что так получилось… Прошу простить меня за грубость. Когда я думал, что ты – это она.

– Что ж, ты действительно был груб, но я принимаю твои извинения. Хотя мне интересно знать, зачем ты вообще пригласил ее сюда, если ты такого невысокого мнения о ее работе?

– Это не совсем так. Я уважаю ее работу. Я знаю, что у нее это очень хорошо получается. Я просто не хочу, чтобы мой дом превратился в контент.