Предатель. Чеченские рассказы

Одному и не хотелось ни пива, ни водки, а вот с компанией — сложнее. Сейчас Невшупа сделал над собой усилие, чтобы отказаться от пива. Они не дружили на курсе, но в отношении к Ильюшину у Невшупы установился какой-то лёгкий отеческий тон. Виделись они последний раз через год или, скорее, два после выпуска, случайно, в городе. Невшупа был в отпуске, а Ильюшин уже уволился в Йошкар-Оле. Сейчас навскидку трудно определить — сколько это было лет назад. Срабатывал рефлекс встречи — питьевой. Но Ильюшин не настаивал, он был подавлен неожиданностью и кавалерийскими манерами однокурсника: с этими его «закрыл контракт» и «в ногу со временем».

Они вышли из военкомата и сели в белую «Волгу». Невшупа в кабинете переоделся и в светлой футболке, голубоватых джинсах и босоножках ещё больше походил на былого курсанта. Он сказал, что ему на Воронежскую, напротив нового памятника, а Ильюшин — что это ему подходит, он сядет там на троллейбус.

Обернувшись назад, Невшупа аккуратно вывернул из плотного ряда машин и пошёл по Соколова в сторону элеватора. Ильюшин, положив на колени почтовый пакет с личным делом, не заклеенный, но с печатью, ощутил простор автомобиля. Всем водителям «Волг» он задавал одни и те же вопросы. Это наверное было вежливо, а главное — поддерживался разговор. Ответы Невшупы не отличались от ответов других любителей этого классического автомобиля. Машина была как раз для Невшупы. Он перебирал её достоинства и особенности. — Нет, не новая… (Это Ильюшин спросил тоже из природной, не отбитой армией, вежливости, — он видел, конечно, что не новая, а просто ухоженная.)

— У Алькевича взял.

Алькевич — однокурсник. Уволился после первого контракта, как большинство. Работал в супермаркете. — Хернёй занимается! — сказал Невшупа.

Стали перебирать однокурсников. Служило ещё человек пять. Двое в Новосибирске. Один на Камчатке. Невшупа здесь. Ламбада (Сотников) где-то тоже служил, но где неизвестно, как бы даже не в городе. Ещё, может, кто остался… Бабенко, дурак, уволился. У него был дядя в Генштабе, мощное продвижение и все места на выбор, служил в Москве, взял и уволился.

— С дядей в Генштабе можно и послужить, — поддакнул Ильюшин.

— И хорошо можно послужить!

Невшупа, высоко ухватив руль (это шло его кряжистости), находил проулки Ильюшину неизвестные. Да и откуда? — Ильюшин в своей жизни водил только «Урал», а пешком весь город не обойдёшь, даже с детства. Сейчас за окном ползли какие-то полуобвалившиеся постройки за промышленной одноколейкой.

— Хорошая попа! — выделил Невшупа девушку в красной юбке, переходившую дорогу. (Невшупа повернул уже на знакомую Ильюшину улицу — кажется, Космодемьянской — и остановился перед «зеброй».)

Поговорили о женщинах. Невшупа не особенно врал, говорил то, что принято говорить в мужском обществе, с обычным цинизмом. Ильюшин поддерживал разговор, находясь под влиянием Невшупы. Его устраивало, что Невшупа не затрагивает темы брака — говорить о разводе не хотелось. С тем, что «все бабы — бляди» он и так был согласен. Долговременных отношений после развода у него не было. Как ни странно, его любили женщины. Он их не удерживал, а они отчаивались переделать его на свой лад или хоть как-то приспособить к совместной жизни. Сначала женщины обхаживали его, и это становилось невыносимым.

Была у него дурацкая мечта, детская. Образ идеальной своей половинки. Кто разрешил вбивать людям в голову эту муть?!.. В жизни ему попадались самые обычные земные женщины, не похожие на половинки. Вернее, это он им как-то умудрялся попадаться. В нём было что-то демоническое для женщин.

Нам никогда не понять: как может в потрёпанном мужике невыразительной наружности, сутулом, худом и курящем «Нашу марку» быть что-то демоническое. Так же и женщины не разбираются в тайнах женской красоты и на самую хорошенькую говорят: «ничего особенного». И тоже удивляются этим глупым мужчинам, посещая фитнесы и черпая советы из журнала «Космополитен». К чёрту фитнесы и журналы! Штампованные фигуры быстро приедаются.

Вот и с Ильюшиным — нравился он, одним словом, женщинам, и незачем было ему перед Невшупой рисоваться. Женщины тащили его в постель. Так выходило. А он их мало замечал. И с хорошими попами тоже. Зачем сейчас всё это Невшупе, нашедшему себя там, где тщетно пытался найти себя Ильюшин, знающему себе цену и свой жизненный путь.