Предательство. Последние дни 2011 года

— Точно, — обрадовался ВМП, что ему нет необходимости подбирать слова. — Меня это слово не коробит. Пусть их будет больше и чаще. Я за свое место заплатил кому надо. Мне еще надо отработать свои бабки.

— А мне еще надо накопить. Тут как-то продавался дом в Венеции на Большом канале, не потянул, не хватило малости.

Что-то продолжало беспокоить ВМП, он долго сомневался, не решался задать вопрос. Набравшись смелости, он спросил:

— А если большие правители действительно решатся и жестко возьмутся за коррупцию? Им-то что, они крепко упакованы, можно и попоститься, от этого у них не убудет.

ПМП укоризненно посмотрел на него и поторопился успокоить:

— Ничего не произойдет. В крайнем случае придется напомнить, кто реально владеет властью — это мы, чиновники, это наша власть, и мы управляем страной. Нас миллионы, мы скелет власти. Нас можно перетасовать, с одного места перебросить на другое, но не уничтожить.

ВМП успокоено вздохнул, тихо помолился и довольный продолжил путь. Будущее казалось безоблачным, появился новый знакомый рангом выше, который, возможно, будет покровительствовать. Придется что-то ему отстегивать, но заработать можно будет еще больше. Нет, не напрасно он пришел к памятнику Жадности и Алчности.

* * *

— О чем задумался? — спросила Татьяна Александровна.

Сергей Георгиевич, вспоминая сон, не заметил, как тихо, что для него не характерно, в спальню проник Марик и влез на кровать.

— Так, вспомнил что-то, — ответил Сергей Георгиевич и все свое внимание обратил на внука. — Где мой мальчик, где дедушкин мальчик?

Марик на мгновенье прильнул к деду, тот еле успел его поцеловать в лоб, как последовали прыжки на кровати, словно на батуте. Прыгая высоко, Марик сгибал ноги и падал на колени. Быстро вскакивал и продолжал так прыгать. Через несколько минут прыжки усложнились — теперь они сопровождались поворотами. Неожиданно тишину нарушил лай Рады, увидевшей, что в спальню пробирается кошка. Заметив, что собачка бросилась за кошкой, которая устремилась в спальню Наташи, Марик быстро сполз с кровати и побежал их догонять.

— Я встану, начну готовить завтрак, а ты немного полежи, — предложила Татьяна Александровна. — Поздно лег вчера?

— Да. Было около двух часов, немного заработался.

— А я не почувствовала.

— Устаешь, понятно, дел по дому много, а наш чертенок обессилит кого хочешь и без дела. Я тоже встану. Надо будет помочь Маше.

— Что хотите сегодня фотографировать?

— Вчера не прилетали сойки, поздно было. Сегодня попытаемся. Надо будет пораньше выйти во двор. — С этими словами Сергей Георгиевич встал за Татьяной Александровной.

Они были на кухне, когда Марик, Наташа и Маша дружно спустились. Довольный Марик был на руках Маши. Его пришлось долго уговаривать, чтобы он вместе с мамой и бабушкой отправился переодеваться.

— Какой красивый мальчик, — восторженно сказала Маша, когда он, нарядно одетый, аккуратно причесанный, вернулся на кухню и встал рядом с Машей. Она нежно погладила его по голове.

— Так, быстро завтракаем и идем фотографировать, — предложил Сергей Георгиевич.

Маша одобрительно кивнула и пошла за фотоаппаратом. К ее возвращению стол уже был накрыт.

* * *

Они вышли вместе, Сергей Георгиевич с пакетами корма и Маша со своим фотоаппаратом. Сергей Георгиевич посмотрел, как она одета, буркнул «нормально». Они вдвоем обошли дом, зашли на веранду. Маша села на качели и направила фотоаппарат на кормушку.

— Сергей Георгиевич, можно немного сдвинуть качели?

— Что за проблема? Давай, сейчас организуем.

В это время с трудом, очевидно, ее долго не открывали, распахнулась дверь, которая вела из дома на веранду. Татьяна Александровна вынесла два больших шерстяных пледа и большую картонку.

— Сергей, постели, чтобы Маша не замерзла.

— Таня, беги домой, простынешь, — сказал Сергей Георгиевич, забирая все у нее.