Предательство. Последние дни 2011 года

Дальше реальность московской жизни взяла свое, суета требовала концентрации внимания, и размышления незаметно уступили место желанию дойти до дома. В потоках людей, торопящихся по улице и занятых своими проблемами и заботами, мало кто думал о ВТО. Но парадокс нашей жизни в том, что чужие ошибки в один будущий день могут затронуть всех бегущих по улице, которые не думают об этом сегодня.

* * *

Разговор за столом протекал лениво, так бывает, когда человек из холода попадает в тепло, немного поел и выпил горячего чая. Говорили о птицах, знакомой всем присутствующим за столом теме.

— Я обратил внимание, что, когда сыпешь корм в кормушку, — рассказывал Сергей Георгиевич, — воробьи не торопятся туда, они всегда пропустят синицу.

— Как Вы думаете, почему? — удивленно спросила Маша.

— Думаю, что они понимают, что синица более шустрая птица, и она среагирует на опасность быстрее, чем воробей. После того как синица побывает в кормушке, воробьи стаей набрасываются на корм.

— И не дерутся? — спросила Маша, увлеченная разговором за столом, предполагая, что информация поможет ей когда-нибудь сделать интересный фотоснимок.

— Всякое бывает, но я заметил, что первые воробьи, пробившиеся к кормушке, периодически сбрасывают корм на землю, где поджидают другие сородичи.

— За воробьями интересно наблюдать, — вступила в разговор Наташа. — У нас под крышей летом селится пара воробьев, так продолжается несколько лет. Этим летом я наблюдала интересную картину. Воробей слетел с крыши и присоединился к другим, которые чирикали на земле. Через минуту с крыши раздались воробьиные вопли. Это явно самка ругала воробья. Я почти уверена, что она ругала его за то, что он оставил ее одну с птенцами. Она продолжала его ругать до тех пор, пока он не прилетел к ней и не нырнул под крышу.

Наташа, сидя за столом, внимательно следила за перемещениями Марика. Неожиданно она вскочила и бросилась к лестнице с возгласом:

— Стоять! Кому сказала?

Поймав Марика на лестнице, она предложила Маше:

— Маша, пойдем ко мне, поболтаем и поиграем с Мариком.

Маша извинилась и быстро направилась к Наташе, за столом остались Сергей Георгиевич и Татьяна Александровна. Говорили о предстоящей встрече Нового года, продуктах, которые предстояло закупить:

— У нас практически есть все, только осталось купить грецкие орехи и сушеные корольки. Я их заказала, — сообщила Татьяна Александровна. — Ты будешь еще закупать что-нибудь из выпивки?

— В принципе все есть, думаю, что не буду. Сейчас в магазинах столпотворение. Если понадобится на старый Новый год, тогда числа десятого января заеду и куплю. Но думаю, что обойдемся.

Включенный телевизор, как всегда, служил фоном. Обычно он не отвлекал, а интересные моменты или сведения каким-то образом привлекали внимание. Вот и на этот раз информация о взрывах на складах министерства обороны неожиданно привлекла внимание.

— Таня, сделай погромче, — попросил Сергей Георгиевич.

По ТВ показывали какой-то военный журнал, где за круглым столом обсуждали проблемы военно-промышленного комплекса и его взаимодействия с Министерством обороны. На вопрос ведущего отвечал вице-президент Лиги содействия оборонным предприятиям Владимир Рубанов:

— На Ваш вопрос о том, почему не учитывается опыт США в лоббировании интересов собственного авиастроения в правительстве страны, могу сказать следующее. В США не нужно лоббировать американское авиастроение, так как лидеры этой отрасли скорее определяют тех, кто будет у власти, чем продвигают через «лоббистов» свои интересы. Их представители сами входят в государственные структуры и определяют государственную политику. В наших государственных структурах представлены интересы экспортно-сырьевого и финансового сектора. При таком социальном облике власти никакое лоббирование не поможет. Пример — попытки нынешнего президента сформировать инновационную повестку дня и поддержать сферу высоких технологий. Выше, чем президент, лоббистов не бывает. А результаты двухлетнего «лоббирования» инноваций и высоких технологий с его стороны можете оценить сами.