Предательство. Последние дни 2011 года

Когда шашлык был готов, первый шампур, по традиции, Сергей Георгиевич передал Жанне. Вся семья собралась за столом, традиционный пир начался. Сергей Георгиевич произнес тост в честь отца и выпил первый бокал вина. Пили как за живого, так сложилась новая традиция, которая сохранилась десятилетиями.

Когда Сергей Георгиевич вернулся во двор, ребята стояли у мангала и отнимали друг у друга картонку.

— Молодцы, ребята, угли в норме, сейчас будем готовить новую партию шашлыка.

Вскоре вышла Александра Ивановна и принесла тарелки, стаканы и лимонад. Дети, к которым присоединилась и Наташа, дочь Сергея Георгиевича, расположились на лестнице и с удовольствием ели шашлык. Они смеялись, дурачились.

Сергей Георгиевич смотрел на них и вспоминал свое радостное детство, когда он и его дворовые друзья сидели на этой же лестнице. Так же с аппетитом ели, смеялись и гордились своими родителями. В жизни есть моменты, которые передаются из поколения в поколение, сохраняя преемственность, смысл жизни, ее ценность.

Поздно вечером, когда мероприятие закончилось, все было убрано, Александра Ивановна подошла к сыну и на мгновение нежно обняла. Без слов, однако Сергей Георгиевич понял ее благодарность.

* * *

Нанизав мясо на шампуры, Сергей Георгиевич и Юрий Михайлович понесли их к мангалу. Юрий Михайлович неожиданно поскользнулся, но удержал равновесие.

— Представляешь, если я упал бы, пришлось мясо выбросить, — прокомментировал ситуацию Юрий Михайлович.

— Не понял, — удивился Сергей Георгиевич. — Ты серьезно думаешь, что я выбросил бы такое замечательное мясо? Что с ним могло случиться, если оно упало бы на снег? На углях все возможные и невозможные микробы прогорели бы.

— Ты хочешь сказать, что это мясо ты дал бы мне кушать? — в голосе Юрия Михайловича слышались интонации подколки.

— Во-первых, я тебе предложил бы не мясо, а шашлык. А кого я должен был кормить, если ты уронил шампуры?

— Так ты ко мне относишься?

— Юра, иди принеси что-нибудь выпить, чтобы не зря стоять на морозе. Заодно можешь рассказать Тане, как ты шампурами махаешь, изображая из себя испанского пикадора.

— Тореадора, — уточнил Юрий Михайлович.

— Всемирной известности? До него надо дорасти, а все ученики ходят в пикадорах. Скажи спасибо, что тебя по блату записал в пикадоры.

Мороз обжигал лицо, но стоило лишь подойти к мангалу, как жар углей опалял руки. Два взрослых человека, добивших определенного социального положения, стояли у мангала с рюмками водки в руках, забыв о возрасте. Детство, которое их объединяло, пробуждалось при встрече и растворяло время, которое упорно заслоняло его.

Они молчали, безмятежное детство в этот безветренный зимний день вернулось. Вернулось без слов, без пафоса, вернулось теплотой и надежностью. О чем конкретно каждый из них думал, они не знали, но это было что-то схожее — теплота и надежность имеет вариации, но не меняет сущности. Почти одновременно они подняли рюмки и чокнулись. Без тоста выпили, словно боялись вспугнуть то, что имели многие десятилетия, боялись, что слова прозвучат фальшью.

— Думаю, что шашлык готов, Юра, попроси Таню, пусть даст посуду, будем снимать с шампуров шашлык. Заодно прихвати нарезанный лук.

Когда Юрий Михайлович вернулся, Сергей Георгиевич прокрутил все шампура, убедился, что мясо равномерно поджарилось, и стал снимать шампура.

— Юра, подержи крышку.

Уложив шашлык в глубокую посуду, засыпав лук, нарезанный кружочками, закрыв крышку, Сергей Георгиевич стал трясти посуду, перемешивая таким образом мясо и лук.

— Все, готово, пошли.

Они вошли в дом из холода, ощутив тепло и аромат приготовленной Татьяной Александровной еды. Наташа сделала глубокий вдох и радостно сказала:

— Как от вас вкусно пахнет дымом и шашлыком.

— Значит, все нормально. Так, все быстро рассаживайтесь, шашлык не любит ждать.