Предсказание

«– Хорошо, что как следует подумали, – сказала Валя. – А то многие бросаются сюда очертя голову. Потом приходится списывать. У нас ведь работа нелегкая.

– Пусть. Это даже лучше.

Я снова шла по бетонке аэродрома. Но теперь совсем стемнело… За стеклом вокзала электричество высвечивало людей у касс, за столиками, у киосков. Интересно, кто на месте тех. Я села на уличную скамейку и стала смотреть через стекло. За моим столиком – все та же индианка, в длинном национальном платье. Столики, где была фестивальная группа на Варшаву, раздвинули, и они пустовали. Шла посадка на какой-то самолет. Потом отправка другого. Разноперая людская масса за стеклом шевелилась. Спешила. Воздух жужжал. Впереди звука неслись красные кружки.

Надо было ехать домой. Объясняться с братом. Успеется, скажу ему завтра. Мишка любил шутить: «Никогда не откладывай на завтра то, что можешь сделать послезавтра». Но это только в шутку. Сам он не терпел, когда впустую шло время. «Единственное, чего не вернешь, – говорил он. – Время не имеет обратного хода. Его нельзя накопить или взять напрокат».

Да. ОН и Я – как одно целое – это тоже нельзя вернуть. Теперь я даже не смогла бы. Я бы не поверила его словам. С меня хватит. Правда, бывают слова, которые можно увидеть. Те – честные. И они надолго. «Пойду к Сашке, поиграю в бильярд, потом вернусь». Это видишь. Или: «Сегодня возьму фа-диез». Или: «Меня вызывают в военкомат». Это никуда не исчезает. Человек приходит через час, или становится на учет в военкомате, или берет более высокую ноту. Все это видно.

Голос у него был сильный, низкий. Талант. А талант – это достояние общества, его нужно холить и растить. Для того чтобы растить его талант, нам понадобилось расстаться… Да, эта штука со временем у него была еще почище, чем у моего брата. Комплекс. «Не упустить время! Успеть! Сколько зря потрачено времени!» Как будто через год человек исчезнет или все вокруг остановится.

Однажды мы сидели втроем у него. С нами еще был его друг, восходящая звезда – писатель Вася Строганов. Спорили о детективе. Тимофей очень любил детектив.

– Вы только вникните, – говорил Вася. – Джеймс Бонд – герой века. Не мещанина, не продавщицы. Президенты и герои войны читают по вечерам Флеминга и смотрят «Гольдфингер». Парадокс? Нет, конец света.

Вася нервничал, его крупная челюсть напрягалась.

– Элементарно, друг мой. – Тимофей улыбнулся. Он всегда улыбался, когда ощущал свое превосходство. – Детектив – это шахматы двадцатого века. Нашему современнику интересно все, что требует разгадки на два хода вперед.

– Шахматы? – Вася вскочил. – Это чересчур элегично. У наших собратьев исчезает естественная способность сосредоточиться. Или подумать. Они ищут сильных раздражителей, потому что не испытывают наслаждения от нормальных, естественных вещей. Например, от погружения в мысль или созерцания прекрасного…»