Предтеча (СИ)

— Да не всё так плохо, мальцы. Некоторых из вас ждёт Арена, а может, даже слава. В худшем случае будете охранять изнеженных господ, пока те будут спать, жрать и тужиться на золотых унитазах.

— Тоже мне великая честь, — буркнул Харо.

— Надеюсь, подтирать им ничего не придётся, — проворчал Девятнадцатый.

— Если потребуется, — отрезал Седой. — Советую не забывать своё место и быть осторожнее с этими вашими шуточками. Коли прикажут, будете и подтирать, и подмывать, и жопу свою подставлять.

Триста Шестой тихонько выругался.

— Поздравляю, Девятнадцатый, тебя ждёт великое будущее, — хохотнул Слай. — Мечты сбываются, да, дружище?

Тот бросил на него мрачный взгляд и повернулся к Харо:

— Эй, Сорок Восьмой! Никогда не думал, что скажу это, но сейчас я тебе даже завидую. Тебя-то с такой рожей уж точно ничего подставлять не попросят.

— Вот и завидуй молча! — прошипела Твин.

— Вы сейчас похожи на вшивых туннельных псов, готовых перегрызть соседу глотку за вонючую кость, — рассердился Седой. — Повзрослейте уже! Теперь любая оплошность может стать для вас последней. Не протянуть вам и дня, если не будете держаться друг друга.

Все пристыжённо умолкли. Старик прав, у них нет ничего, кроме крепкого плеча собрата. Глупо ожидать от свободных хоть чего-то хорошего, те рабов даже за людей не считают.

— И ещё, — продолжил Седой, — никому не верьте, что бы вам ни сулили. Не обольщайтесь добрым отношением, не расслабляйтесь, если даже с вами будут обращаться как с равными. Вы ничего не знаете ни о высокородных, ни об их мире.

В очередной раз Слай убедился, что Седой не так прост. И как раньше он этого не замечал! Откуда старому учителю знать о нравах господ? А рассуждает так уверенно, будто всю жизнь в замке провёл.

Твин зевнула и опустила голову ему на плечо. Некоторое время Слай ещё держался, копаясь в путаных мыслях о предстоящем, но вскоре от мерного покачивания веки отяжелели, а глаза начали слипаться. Уставший разум требовал отдыха после бессонной ночи. Он и не заметил, как провалился в глубокий сон, тревожный, без сновидений, что осенняя марь, затянувшая небо.

— Хватит уже дрыхнуть! — прозвучал над ухом голос Твин.

Слай разлепил глаза и попытался сообразить, где находится. Полумрак, соратники, кандалы, что уже прилично натёрли запястья. Точно! Их же в замок везли.

— Что, приехали уже? — он потянулся и начал разминать занемевшие кисти рук. — А Седой где?

— Ушёл четверть часа назад. Вот и ждём неясно чего.

Дверь фургона была заперта. Через стальные прутья смотрового оконца лился солнечный свет. Стражники, видимо, ждали снаружи — оттуда доносилась неразборчивая речь, которая вдруг резко прекратилась.

— Идут, — встрепенулся Шустрый. — Сам король собирается нас смотреть.

— Что, прям щас?

— А что будет, если ему кто-то не понравится?

— Заткнитесь! — шикнул Девятнадцатый. — Пусть дослушает.

— Сказали Седому вернуться через день, — продолжил Шустрый. — Говорят, не котят покупают, всё должно быть по договору. Завтра нас осмотрят и, если кто не подойдёт, вернут в терсентум.

— Хитро, — заметила Твин. — То есть вроде купили, но вроде и нет.

Снаружи тяжело зашаркали, лязгнул засов. Прижмурившись, Слай дал глазам привыкнуть к свету и с любопытством подался вперёд.

Перед повозкой стоял Седой в компании ряженого здоровяка в красной броне и низкорослого осквернённого. Королевский стражник с минуту придирчиво рассматривал прибывших, потом, сделав какое-то важное умозаключение, одобрительно кивнул:

— Выбирайтесь! — и, дождавшись, когда все выстроятся перед ним, продолжил. — Завтра вы предстанете перед королём, и советую запомнить на будущее: каждый его приказ, как и любого вышестоящего в замке, должен выполняться беспрекословно. Если вам скажут сражаться друг с другом, вы будете сражаться. Если вам велят убить своего товарища, вы незамедлительно его убьёте. Всё ясно?

— Да, господин.

— Надеюсь, — процедил сквозь зубы гвардеец и зашагал прочь, бряцая доспехами.

Слай проводил его внимательным взглядом: гнилой тип, по роже видно. Молчавший до этого скорпион шагнул вперёд.

— Добро пожаловать в Каструм Региум, желторотики! Мой номер восемьдесят три. Здесь я старшая по казарме, так что все вопросы ко мне. А пока следуйте за мной, и лучше не отставать, не то потом вас по всему замку как цыплят вылавливать.

Когда с них сняли последние оковы, Восемьдесят Третья молча развернулась и зашагала к соседнему двору.

— Удачи, мальцы! — долетел в спину голос Седого.

Слай оглянулся на старика. Ссутулившись, тот неподвижно стоял у повозки, провожая взглядом своих воспитанников. Может, он и непрост, но сердце у него есть. Пошёл ведь навстречу, помог с Твин. Наверное, зря он так на него думал.