Преступник номер один. Уинстон Черчилль перед судом Истории

Основой, призванной придать делу «законный вид и толк», стал т. н. «Лондонский статут», который разработали судьи Джексон, Максвелл Файф, Фалько и Никитченко. Как подчеркивает Дэвид Ирвинг, «статья 7 статута определяла, что официальное положение подсудимого – будь он главой государства или официальным ответственным лицом из правительства – не может служить основанием ни для оправдания, ни для смягчения наказания. Статья 8 гласила о том, что если подсудимый может доказать, что действовал по приказу своего правительства или вышестоящего начальства, то это также не может являться основанием для оправдания… Эти статьи статута противоречили всем наставлениям по использованию военных законов, существовавшим к началу Второй мировой войны как с германской, так и с англо-американской сторон… В Нюрнберге юристам защищающей стороны будет запрещено также любое упоминание о противозаконных действиях, допускавшихся самими победившими сторонами в ходе войны… Одно из выступлений адвоката германского Верховного командования будет прервано лордом – главным судьей [Великобритании] Лоренсом, так прямо и заявившим: «Мы здесь не для того, чтобы выяснять, допускали или нет другие стороны нарушения международного права, совершали ли они преступления против человечества или военные преступления или же не совершали, а для того, чтобы разобраться по всем этим пунктам с уже имеющимися и присутствующими здесь подсудимыми»[118]

. Каждому адвокату защиты было позволено произнести лишь краткую речь. А после продолжительной речи обвинителя реплики адвокатам уже не полагалось.

Нюрнбергским судилищем волна репрессий против немцев, конечно же, не ограничилась. Только в том же Нюрнберге и только американцами был проведен еще целый ряд «последующих слушаний» против ста девяноста девяти оставшихся обвиняемых – генералов, дипломатов, гражданских служащих и, что немаловажно, промышленников. Формально такие судебные слушания назывались, например, «Народ Соединенных Штатов против Эрхарда Мильха» и т. п., но в дальнейшем американцы посчитали более уместным придать им статус международных процессов. За последовавшие за этим два года американцы повесили в тюрьме крепости Ландсберг несколько сотен немцев.

В английской зоне оккупации также шли свои суды, их вели участники Соединенного Королевства: 541 судилище было проведено непосредственно англичанами, еще 275 австралийцами и 5 канадцами – против служащих концентрационных лагерей и еще других менее важных военных преступников, около трех сотен из которых были повешены Альбертом Пьерпойнтом – официальным английским палачом из тюрьмы Хеймелин[119]

.

Также весьма отличились французские военно-полевые суды, которые вынесли в общей сложности 2853 смертных приговора, не считая того, что французским Сопротивлением было казнено 8348 человек вообще без какого-либо суда над ними[120]

.

Вообще, черная тень, отброшенная нюрнбергскими решениями на немецкий народ и покрывающая его по сей день, служила надежным обоснованием бесчисленных репрессий, физических, экономических и морально-политических, которые за семьдесят лет привели-таки к тем радикальным и, похоже, необратимым изменениям в немецком генотипе и фенотипе, телесном и духовном, о которых мечтали кауфманы, хутоны, моргентау и рузвельты[121]. Надо взять в соображение хотя бы тот факт, что в Третьем рейхе немцем имел право считаться тот, у кого лишь трое из четверых предков в третьем колене могли подтвердить свое немецкое происхождение, но для членов ордена СС, конечно, правила были строже: надо было подтвердить чистоту крови за триста лет. Это была биосоциальная элита немецкого народа. Она почти вся была уничтожена физически, эсэсовцев разыскивали по всему миру и казнили. Как и в России в 1917–1953 годах, в послевоенной Германии был выбит, вырезан, сведен под корень весь цвет нации. В итоге, посещая сегодня, скажем, Берлин, мы видим весьма невзрачную современную немецкую молодежь, ничем не напоминающую тех картинных арийцев, которых нам демонстрирует кинохроника 1930-х годов. И вообще, как уже говорилось, Германия стоит в мире на самом последнем месте по суммарному коэффициенту рождаемости. Это во всех смыслах уже другой народ, жертва антиселекции…