Превратности судьбы, или Полная самых фантастических приключений жизнь великолепного Пьера Огюстена Карона де Бомарше

Глава третья

Удар в спину

Из этой глупой, но гнусной истории король выходит совершенно разбитым. Всё вываливается у него из рук, все дела идут наперекосяк. Давно ли Франция была победительницей в американской войне? Совсем недавно, три года назад, а кажется, что целую вечность. Сегодня с вчерашней победительницей уже никто не желает считаться. Австрия, её самый верный союзник, её опора в Европе, внезапно круто меняет свой курс, сближается с прежде жестоко ненавистной Россией и готовится вместе с ней к войне с Турцией, которую на войну с Россией провоцирует именно Франция.

Побежденная Англия предлагает своей победительнице новый торговый договор. Чего лучше! Обе стороны вырабатывают статьи договора, граф де Рейневаль с одной стороны и лорд Иден Окленд с другой. Уильям Питт-Младший дает указание своему представителю, чтобы предстоящий договор был отчасти выгоден и для Франции, но прежде всего, само собой разумеется, должен быть ещё больше выгоден для англичан. Как бы не так!

Английский лорд прежде выслушивает пожелание своих промышленников и купцов, а французского графа занимают только интересы казны, которую необходимо наполнить во что бы то ни стало и любой ценой. Купцов и промышленников не спрашивают, такого опытного финансиста и коммерсанта, как Пьер Огюстен Карон де Бомарше, показавший свои исключительные таланта и когда-то в Испании и совсем недавно в американской войне, больше не спрашивают.

Результат выходит плачевный. Пошлины на английские товары во Франции резко снижаются. В Англии снижаются пошлины только на французское вино, водку и уксус, однако французский граф, не делец, а придворный, забывает выговорить для Франции право наибольшего благоприятствования, и ещё более дешевые португальские вина по-прежнему вытесняют французские вина с английского рынка. Итог понятен: во Франции начинается экономический кризис, в первую очередь в производстве тканей, хлопчатобумажных и шерстяных, растет безработица, растет нищета, правительство своими руками готовит мятеж.

Разорив таким образом Францию, Англия вновь сближается с Пруссией, как во времена несчастной Семилетней войны. Против кого направлено это сближение? Это ясно даже ребенку. Против Австрии, союзницы Франции, которая для Пруссии нечто вроде бельма на глазу, и против Голландии, тоже союзницы Франции, которая для Англии нечто вроде бельма на глазу, поскольку является первой морской торговой державой, что очень не нравится загребистой Англии.

Другими словами, Францию доброжелательно улыбающиеся соседи обходят со всех сторон. Франции необходимо как можно скорей поправить свое положение, иначе она этими доброжелательно улыбающимися соседями будет просто раздавлена. Как поправить? В том и вопрос. Поправить уже почти невозможно. Французская дипломатии необходима какая-то очень сложная, очень хитрая комбинация, и уж, конечно, не глупость. Тем не менее в королевском правительстве рождается именно глупость. В голову не приходит ничего лучшего, как вступить в соглашение и с Англией и с Пруссией, не желая понять, что именно Франция в данном случае ни Англии, ни Пруссии не нужна.

Этой глупости мало. Уж если придумана столь невероятная комбинация, её способен осуществить только опытный, прошедший многие испытания дипломат. Таких дипломатов во Франции мало. Один из них опять-таки Пьер Огюстен Карон де Бомарше. Однако король всё ещё не может простить ему ни глупого запрета его ненавистной комедии, ни ещё более глупого заключения в тюрьму Сен-Лазар. А потому Пьера Огюстена не приглашают даже для консультаций, а с труднейшей дипломатической миссией в Париж отправляется граф Габриэль Оноре Рикетти де Мирабо, уже прославленный мастер соблазнять чужих жен, но полнейший профан в международных делах. Как додумалась французская дипломатия до такого посланца, трудно сказать, однако додумалась, а ведь легче легкого было предвидеть, что тайная миссия абсолютно не пригодного для неё человека может закончиться только провалом. Так она и заканчивается, не принеся Франции ничего, кроме конфуза.

Конечно, напрасно правительство отстраняет того, кто ковал победу в американской войне, от всех политических и дипломатических дел, однако у правительства уже не остается времени это понять и пожалеть о своем упущении, да и сами упущения уже идут косяком.

Жалеет Пьер Огюстен, он в этих делах как рыба в воде. Впрочем, в отчаяние он не приходит. Он вдруг обнаруживает себя почти на покое, ведь его коммерция и финансы процветают уже как бы сами собой. Переживать покой ему труднее всего, и он легко и свободно переключается на другие дела, натурально, не такого большого масштаба, как репутация и положение Франции в мире, но очень интересные и важные лично для него самого.