Возмущение охватывает страну. Париж негодует. Заседание секций объявляется непрерывным. Здесь мало кто сомневается, что король и королева состоят в сговоре с оккупантами. Секции требуют свержения короля. Законодательное собрание колеблется. Среди депутатов разгорается с новой силой борьба группировок и партий. Секции в нетерпении. Они готовят восстание. Они только ждут подхода добровольцев Марселя. Шестого августа они вступают в Париж, печатая шаг под ритм новой песни, которая позднее назовется их именем:
– Вперед, сыны отчизны милой…
Пора начинать. Секции вооружаются. К осаде готовится королевский дворец. Его охраняет батальон национальной гвардии. Все входы в Тюильри охраняет около трехсот вооруженных французских дворян и около тысячи швейцарских наемников. На подъемные мосты наводятся пушки. Король готовится стрелять в свой народ.
Народ готовится арестовать своего короля и судить его революционным судом. В половине первого ночи десятого августа набатом взрывается колокол в предместье Сент-Антуан. Его призыв подхватывают восставшие секции. Набатный гул стоит над Парижем. Повстанцы движутся к центру Парижа.
Пьер Огюстен не спит в эту ночь, как и большинство парижан. С рассветом он выходит к воротам своего дома и наблюдает, как мимо проходят нестройные, но сплоченные, возбужденные, воинственно настроенные ряды рабочих и подмастерьев предместий. Он станет впоследствии утверждать, что слышит ропот в этих рядах:
– Как нам защищаться? У нас есть только пики и нет ни одного ружья!
Кто-то из вожаков указывает на него и на его дом:
– Этот негодяй Бомарше, враг отечества, задерживает шестьдесят тысяч ружей в Голландии! Это он препятствует их доставке!
– Нет, всё обстоит куда хуже! Он прячет эти ружья в своих подвалах! Они нужны, чтобы уничтожить всех нас!
– Поджечь его дом!
По правде сказать, в их рядах царит полный порядок и никого они не собираются поджигать. Да нынче им и не до него. Они идут к Тюильри.
Там их ждут. При первых звуках набата поднимают моты, наводят пушки, канонирам раздают зажженные фитили. Когда на площади перед дворцом появляются первые толпы, наемники дают по ним залп и принуждают их отступить. Но подходят новые толпы и топчутся в нерешительности. Повстанцев около двадцати тысяч, но это санкюлоты, простонародье, рабочие и ремесленники. У них мало оружия, и они не умеют его применять. У короля немного защитников, тысячи полторы, самое большее две, но всё это испытанные военные, хорошо вооруженные и хорошо владеющие оружием. Дворец можно отстоять. Больше того, этих сил достаточно, чтобы разогнать неопытную толпу. Правда, во главе этих сил должен стоять сильный, решительный человек.
А во главе этих сил стоит мямля. Король не знает, что приказать. Он бродит в растерянности. Его нерешительность передается дворянам, наемникам, в первую очередь национальным гвардейцам. Они колеблются, стрелять ли им в своих братьев. Король наконец появляется. Что-то бормочет. До солдат долетают отдельные, неразборчивые слова. Тем не менее наемники и дворяне кричат:
– Да здравствует король!
И вдруг нестройно, но громко национальная гвардия возражает:
– Да здравствует нация!
В сущности, это конец. Королю предлагают искать защиты у депутатов Законодательного собрания, и он покорно вместе с семьей проходит двести шагов, которые отделяют Тюильри от Манежа, а его от ареста и гильотины. Поначалу депутаты растеряны. Они приветствуют короля и клянутся защищать его, чуть ли не до последней капли собственной крови. Правда, его величество не имеет права находится в зале, где идет заседание, и его величество вместе с семьей помещают в тесной каморке, которую занимают стенографисты. В каморке ещё можно сидеть, но трудно стоять. И в этой тесноте и в духоте жаркого летнего дня король с семьей проводит восемнадцать часов, и никому из депутатов, произносящих бесконечные речи, в голову не приходит дать им кусок хлеба и стакан воды.
Тем временем толпа штурмует дворец. Его защитники брошены на произвол судьбы. Они нерешительны и растеряны. Наемники делают несколько залпов и складываются оружие. Сопротивление оказывают только дворяне. Большая их часть погибает. Толпа носится по дворцу в поисках короля. Тех, кто пытается грабить, повстанцы убивают на месте. В результате потери с обеих сторон потери составляют около тысячи человек, единственно потому, что король забыл отменить свой приказ о сопротивлении до последнего человека.
Понеся напрасные жертвы, излишне возбужденная ими, толпа бросается к Законодательному собранию и требует низложения короля. Под эти крики депутаты последовательно отрешают короля от власти, объявляют его заложником, помещают в Тампль, в целях безопасности, как они выражаются, всю исполнительную власть передают Временному комитету и во главе его ставят Дантона.