Президент планеты

Если именно это имел в виду Редж под выражением «стать жёстче», то Лилия не хотела становиться жёсткой. Она решила, что лучше остаться мягким и слабым, чем со спокойным сердцем иметь возможность выстрелить в другого человека.

За один день она изменила взгляд на окружающий мир, взглянула за кулисы действительности. Теперь всё вокруг казалось ей другим, не таким, каким было вчера.

На улице стояла глубокая ночь. Вокруг теперь ходили лишь мелкие группы людей, вооружённых примитивным оружием: битами, цепями, ножами и стальными прутами. Даже дроны исчезли, потому что были запрограммированы не попадаться на глаза тем, кто может их сломать или украсть. Лишь многочисленные экраны с рекламами двигались на улицах, помимо людей. Неподалёку сработал датчик движения, и рядом с Лилией возникла голограмма пожилого азиата с неестественной белозубой улыбкой.

– Попались с поличным без шанса на оправдание? – спросила голограмма. Звук шёл откуда-то снизу. – Позвони по этому номеру, и лучший в городе адвокат вытащит тебя хоть из самого ада! Вот увидишь, Рокуро Хаяси творит чудеса!

В конце улицы сиял жёлтой вывеской ночной клуб «Технонуар», куда стягивались группы людей. Там уже успела скопиться очередь около входа. Во всех тёмных местах появлялись огоньки сигарет: это курили дешёвые синтетические наркотики.

Пока команда грузилась в фургон, Редж смотрел вдоль улицы и вдыхал воздух полной грудью, словно только сейчас почувствовал вкус жизни.

– Какой чудесный вечер, – произнёс Редж, и Лилия не поняла, шутит он или нет. – Не хочешь прогуляться?

– Нет, – ответила она. С ним она больше не хотела иметь ничего общего.

– В таком случае оставляю тебя на попечение моих ребят. Они доставят тебя в отель, а я прогуляюсь пешком.

Весь путь до казино она ехала в молчании и слушала разговоры команды Реджа. Теперь она поняла, почему никто из них не любит его. Они отзывались о Клайде Ирвинге как о человеке чести, переходящем грань насилия только в самом крайнем случае. Редж не унаследовал от отца таланта дипломата и разваливал их банду быстрее, чем это могли сделать извне. За несколько месяцев она уменьшилась в несколько раз и продолжала разрушаться. Люди спорили о том, кто должен встать на место лидера, чтобы они вернули своё положение в обществе. В банде зрел бунт, готовый произойти со дня на день.

Четверо бугаев высадили её у казино и провожали до самого номера на пятьдесят девятом этаже. В лифте им пришлось потесниться, чтобы влезли все. Лилия поблагодарила их за заботу и зашла в номер своей мамы. Та спала на кровати в нелепой позе.

– Мама, – позвала она и дождалась, пока Лиза откроет глаза. – Мы сделали ошибку, что пришли сюда. Редж – настоящий социопат и убийца.

– Это не важно, – ответила Лиза. – Пусть в свободное время он хоть со страусами спаривается. Пока он даёт нам кров, он выполняет свои обязательства.

– Только что он взял меня с собой на задание, чтобы сделать из меня хорошего, крепкого управленца, а получилось наоборот. Он растоптал мою психику. Наверное, я никогда не смогу стать такой же сильной, как вы с папой.

– Тебе и не надо быть сильной. Ты должна быть мудрой. У тебя будет миллион помощников, которые будут сильными вместо тебя, тебе лишь надо уметь думать. Я до сих пор вспоминаю, как в детстве ты устроила похороны своего кактуса с гробом. Это было так мило. Я сразу поняла, что ты не будешь жёстким лидером. Зато из тебя получится лидер, который умеет мыслить.

– Я буду мыслить, – пообещала Лилия.

– Кстати, может, ты мне объяснишь, кто такая Мэри? – спросила Лиза. – В отеле говорят, что вы с ней друзья.

– Кто? – переспросила Лилия. Она понятия не имела, о ком идёт речь.

Красный квартал. Актёр

Прошла неделя с тех пор, как Аня покинула особняк в посёлке. Каждый день она смотрела новости и пыталась понять, где её семья. Исчезновение семьи Келвин стало темой номер один во всём интернете: социальные сети заполнили новости о них, каждый спешил высказать мнение по этому поводу, причём все делились на две категории. Многие свободные блогеры и мелкие новостные каналы сопереживали семье Келвин. А большие телеканалы, наоборот, называли их преступниками и обвиняли во всевозможных уголовно наказуемых преступлениях.

Так, телеканал «Двадцать четыре ньюс» утверждал, что Эдуард Келвин ни разу в жизни не заплатил полную стоимость налогов, а под его управлением были созданы тысячи компаний по торговле оружием и наркотиками. Их семье приписывались манипуляции рынком, махинации с документами, ложное банкротство дочерних компаний, недобросовестная конкуренция, легализация незаконно нажитых средств, аферы с кредитными средствами, таможенные преступления, мошенничество в сфере акцизных сборов, даже загрязнение окружающей среды. С каждым часом к их преступлениям добавлялся новый пункт.