Прибалтийский плацдарм (1939–1940 гг.). Возвращение Советского Союза на берега Балтийского моря

Политика нашего правительства всем известна. Народ Соединенных Штатов против разбойничьих действий, независимо от того, осуществляются ли они с помощью силы или в виде угрозы силой. Они также против любого вмешательства какого-либо государства, сколь бы могущественно оно ни было, во внутренние дела любого другого самостоятельного государства, сколь бы слабым оно ни было.

Эти принципы образуют основу, на которой базируются отношения между 21 независимой республикой Нового Света.

Соединенные Штаты будут и впредь исходить из этих принципов, ибо народ Америки убежден, что если в отношениях между народами не будет господствовать доктрина, в которой содержатся эти принципы, то не смогут дальше существовать законы разума, справедливости и законности – иными словами, основы современной цивилизации»[1918]. 24 июля газета «Нью-Йорк таймс» квалифицировала заявление госдепартамента как «один из тех дипломатических документов, которые являются крайним исключением и которые изобилуют явно неверными утверждениями и враждебными актами против Советского Союза». По мнению газеты, это заявление «довело дипломатические отношения между США и СССР до новой, самой низкой точки за все время установления дипломатических отношений между ними в 1933 г.»[1919]

.

Естественно, советская сторона 27 июля выразила недовольство подобным заявлением[1920]. 30 июля нарком внешней торговли А.И. Микоян заявил временному поверенному в делах США в СССР, что советское правительство истолковало действия американского правительства по блокированию прибалтийского золота как незаинтересованность США в улучшении отношений с СССР и в развитии торговых отношений и решило не выдвигать своих предложений по вопросу о торговом соглашении[1921]

. Выступая 1 августа на VII сессии Верховного Совета СССР, В.М. Молотов заявил: «На наших отношениях с Соединенными Штатами Америки я останавливаться не буду, хотя бы уже потому, что о них нельзя сказать ничего хорошего. Нам стало известно, что кое-кому в Соединенных Штатах Америки не нравятся успехи советской внешней политики в Прибалтике. Но, признаться, нас мало интересует это обстоятельство, поскольку со своими задачами мы справляемся и без помощи этих недовольных господ. Однако, то обстоятельство, что в Соединенных Штатах Америки власти незаконно задержали золото, недавно купленное нашим Государственным банком у банков Литвы, Латвии и Эстонии, вызывает с нашей стороны самый энергичный протест. В данном случае мы можем только напомнить, как правительству Соединенных Штатов, так и правительству Англии, ставшему на тот же путь, об их ответственности за эти незаконные действия»[1922].

12 августа советской стороне был передан ответный меморандум США относительно прибалтийского золота, в котором отмечалось, что подобные операции нельзя проводить без лицензии Министерства финансов США. Кроме того, «попытка перечислить золото, принадлежащее Банкам Литвы, Латвии и Эстонии была сделана в момент, когда стало очевидно, что правительства и народы этих стран лишались свободы действия иностранными войсками, которые вступили на их территорию силой или с угрозами применения силы. Позиция правительства и народа США в отношении употребления силы или угроз применения силы в международных отношениях хорошо известна. При такой позиции является правильным, что органы Американского Правительства, издавая вышеуказанные приказы и правила, должны принять во внимание особое положение, существующее в 3-х балтийских странах». Так же в документе указывалось на необходимость возмещения убытков американским гражданам, имевшим собственность в странах Прибалтики[1923]

.

14 августа Вашингтон сообщил Москве о готовности закрыть свои дипломатические представительства в Таллине, Риге и Каунасе, но указал на непризнание «законности актов, в результате которых последовала эта просьба»[1924]. В ответ советская сторона 22 августа заявила, что «не считает возможным делать предметом дискуссии с Правительством США вопрос о законности этих актов, явившихся суверенным волеизъявлением народов Литвы, Латвии и Эстонии». Эта позиция США была охарактеризована как непонятная, поскольку, «как известно, Правительство США неоднократно через своих официальных представителей заявляло свои возражения против отделения указанных прибалтийских стран от России, несомненно предполагая, что такое отделение не отвечает интересам как народов России – ныне СССР, так и народов Эстонии, Латвии и Литвы». Напомнив ряд заявлений американского правительства в 1920–1922 гг., Москва отмечала, что «в связи с этим вызывает недоумение то обстоятельство, что в противоречии с указанными заявлениями Правительства США в настоящее время Правительство США считает возможным возражать против воссоединения народов Эстонии, Латвии и Литвы с народами Советского Союза, осуществившегося в результате единодушных решений законодательных органов Эстонской, Латвийской и Литовской ССР, избранных на самых широких демократических началах»[1925].