Прибытие

Недолго думая, я отложил в сторону свой шлем, благо толку от него сейчас не было никакого, и медленно пошел вдоль гладкой стены вглубь сооружения. Каждый пройденный метр убеждал меня в моей правоте. Пещера действительно считала меня своим и по мере моего продвижения вглубь подсвечивала все новые и новые участки стены. А те участки, которые я покидал, постепенно угасали. Подобная система была и на наших звездных крейсерах и космических станциях. Это позволяло людям работать на всех уровнях станции без необходимости искать источники освещения. Правда, на наших звездолетах стены служили еще и полноценными экранами, позволяющими вызывать системные меню и необходимые программы практически в любой точке корабля. Технология, кстати, существенно экономила ресурсы — незачем было снабжать каждого сотрудника или техника портативными планшетами. Экономия на чипах и полупроводниках была очевидной, и потому подобные технологии внедрили повсеместно на всей Земле.

— Вот, доктор Боровский, а вы все искали следы присутствия человека… — вслух передал я привет нашему геологу. Жаль, камеры на шлеме вышли из строя, но, будем надеяться, ребята мне и так поверят. Если я выберусь, конечно.

Я продвигался все дальше и дальше и наконец вышел в какой-то странный отсек, с виду напоминавший спиральный лабиринт. Его стены и потолок не имели углов и представляли собой сужающуюся в диаметре закрученную трубку. Все здесь было также покрыто известью и соляными отложениями, а значит, вода доходила и сюда. Стенки ракушки тоже подсвечивались, а потому я продолжил свой путь. Пробираясь вверх по закрученной спирали, я дошел до места, где мне пришлось пробираться уже на четвереньках. В самом узком месте, когда я уже подумал, что с моими габаритами путь дальше мне заказан, я уперся в крышку люка. Это был самый натуральный автоматический люк, какие бывают на космических и подводных станциях. Я ухитрился упереться ногами в скользкие стенки спирали и, поднатужившись, попытался открыть его. Но люк даже не дрогнул. На всякий случай я попытался дать голосовую команду — а вдруг сработает, свет же на мое присутствие реагирует:

— Открыть! Open! Dǎkāi! Аллахамора! — я даже вспомнил старинную английскую сказку, где двери отрывались заклинаниями. Но ни на один из известных мне языков люк так и не среагировал.

Не добившись успеха, я принял решение двигаться обратно. Поскольку развернуться в такой тесноте было невозможно, я просто неуклюже пятился. Где-то в середине ракушки я насторожился, в голове пронеслась какая-то тревожная мысль. Что это? Предчувствие? В то же мгновение стенки ракушки завибрировали, появился какой-то странный низкочастотный гул, и меня обдало сильнейшим потоком воздуха. Неужели люк открылся? Дальше все происходило настолько быстро, что я сам ничего не понял. Сверху ракушки со стороны люка на меня обрушился чудовищной силы поток воды. Меня захлестнуло с головой, крутануло по двум виткам раковины и, словно щепку, понесло по тоннелю обратно к пещере. Пока меня несло по тоннелю, я не мог ни дышать, ни ориентироваться. Свой первый глоток воздуха я смог сделать, лишь когда меня выбросило обратно во вторую пещеру. Там поток заметно ослаб, но было очевидно, что это лишь временная передышка. Напор все возрастал, и уровень воды в пещере стремительно поднимался. Я откашлялся и только сейчас сообразил, что, если не сниму уже набравший воды и ставший неподъемным скафандр, то у меня вообще не будет никаких шансов на спасение. Я лихорадочно начал стягивать с себя громоздкий костюм. В какой-то момент что-то сбило меня с ног. Предмет, очевидно, вылетел из трубы, но я не смог ни разглядеть его, ни пощупать. Воды было уже по грудь, и я, с трудом обретя равновесие и борясь с потоком, вновь почувствовал, как по моему телу ударило что-то плотное. Должно быть, об меня бился мой шлем, оставленный тут перед вылазкой.