Придворное общество

Такова была его тактика. Высокий дворянский титул давал все-таки, в известной степени, ограниченную независимость от короля, которая, конечно, никогда не могла перерасти в открытое неповиновение.

Тем сильнее опирался Людовик XIV на таких людей, которые ему и только ему были обязаны своим положением при дворе и которые стали бы совершенным ничтожеством в том случае, если бы он допустил это. Таким образом, король опирался прежде всего на фаворитов, на министров[114] и на внебрачных детей знати. Он покровительствовал прежде всего этим наследникам, к великому недовольству «подлинной» знати.

Это был один из методов, с помощью которых король препятствовал объединению придворных против него самого и с помощью которых он достигал и поддерживал желаемое равновесие сил, служившее предпосылкой для его господства. Все это (прежде всего применительно ко двору) представляло собой своеобразный тип области господства и, соответственно, форму власти, имеющую аналог в сфере господства абсолютного монарха. Особенно характерным для этой области было использование неприязни между подданными для уменьшения антипатии и для увеличения зависимости по отношению к единоличному властителю — королю.

4.

Существуют, однако, области господства совершенно иной структуры и, соответственно, совершенно иного типа. Как известно, в своей типологии форм господства Макс Вебер противопоставил сословно-патримониальной форме, к которой следует отнести и абсолютную королевскую власть во Франции, другую форму господства, которую он называет «харизматической»[115]

. Если рассматривать ее таким же образом, как мы сделали это в отношении придворной власти, то можно увидеть, что здесь также есть приоритетная область деятельности правителя, которая выделяется среди более обширной сферы господства. По крайней мере, в Западной Европе она проявляется в стремлении к политическому господству. Таким образом, соотношение этих трех факторов — единовластного правителя, элитной центральной группы и обширной сферы господства является решающим для структуры и судьбы харизматической власти.

Итак, в общем виде можно сказать, что предпосылку для установления харизматического господства составляют, прежде всего, процессы перегруппировки в структуре власти — более или менее глубокая трансформация, смена или утрата существующего равновесия. Подобная трансформация и потеря баланса дают тому, кого в данный момент считают харизматической личностью, решающий шанс; в то же время это придает его социальному восхождению, как настойчиво подчеркивает Макс Вебер, «характер неординарного»[116]. Харизматическое господство имеет место лишь в эпоху кризиса. Оно непрочно, если только кризис, война и смута не станут нормальными явлениями в обществе. Возвышение харизматической личности является неординарным в сравнении с повседневностью и традиционными формами продвижения в определенной общественной структуре. Скрытый или явный прорыв этих форм, их структурное потрясение изнутри в то же время создают, как правило, в людях готовность принадлежать к харизматической группе. Но задача, которую находит здесь будущий правитель и для решения которой он должен проявить именно то, что Макс Вебер называет «харизмой», есть задача совершенно специфическая, отличающаяся от той, которая стоит перед обладателем абсолютистского господства. Пока ему и его сторонникам еще приходится бороться за право восхождения к вершинам власти, он должен более или менее сознательно направлять процесс целеполагания тех людей, которые в итоге составят основу его господства. Тем самым он сможет объединить в пределах значительно ослабленного и утратившего социальное равновесие поля некоторое число людей так, чтобы их социальное давление устремилось и действовало в определенном направлении.

Абсолютного монарха также окружает ключевая группа, двор, посредством которого он правит, как и харизматический лидер — посредством своей ключевой группы. Но перед первым, как правителем, стоит задача сохранения или же непрестанного восстановления как напряжения сторон, так и относительного равновесия в таком социальном поле, фактическая структура которого предоставляет большие возможности для уравновешивания социальных противоречий. Это касается как всей сферы господства, так и ограниченной ключевой группы. Правитель, как было показано выше, должен уметь использовать социальные противоречия, разжигать соперничество, поддерживать раскол в отдельных группах и в их целеполагании и тем самым — в направлении их давления. Он должен сделать так, чтобы давление и встречное давление в известной степени гасили друг друга, и, играя этими линиями социального напряжения, постепенно уравновешивать их, а для этого требуется большая расчетливость.