Приключения

— Его высочество уже не молод, синьор. Если память мне не изменяет, он значительно превосходит годами каждого из нас. Мадонна ди Лорётто, дай ему сил и мудрости еще долго и достойно носить чепец дожа! — Недавно он отправил подношения ее храму. — Да, синьор. Духовник его светлости сам повез дары, мне это доподлинно известно. То было не крупное по* жертвование, просто дож хотел закрепить свой ореол свя¬ тости. Боюсь, его правление продлится недолго! — Действительно, в нем заметны признаки увядания. Это достойный государь, и мы осиротеем, когда нам при¬ дется оплакивать его кончину! — Справедливые слова, синьор; даже «рогатый чепец» не может защитить от смерти. Годы и болезни не пови¬ нуются нашей воле. — Ты печален сегодня, синьор Градениго. Редко ты бываешь так молчалив со своими друзьями. — И тем не менее я благодарен за их милости. Если лицо мое и омрачено, на сердце у меня легко. Человек, подобно тебе, счастливо выдавший замуж дочь, легко поймет, с каким облегчением я воспринял весть о реше¬ нии дел моей подопечной. Радость часто имеет то же вы¬ ражение, что и горе: порой она заставляет даже проли¬ вать слезы. Собеседники взглянули на него с притворным сочув¬ ствием. Потом они вместе покинули роковую комнату. Вошедшие вслед за тем слуги погасили светильники, и помещение погрузилось в темноту, не менее беспросвет¬ ную, чем мгла, обволакивавшая мрачные тайны этого дворца. Глава XIV Тогда услышал серенаду я, Которая нарушила безмолвъе. Надежда, что звучала в ней, проникла Сквозь каменные стены. Роджерс, «Италия» Несмотря на поздний час, каналы города повсюду оглашались звуками музыки. Гондолы продолжали сколь¬ зить среди опустившейся тьмы, под сводами дворцов раз¬ 175

давались смех и пение. На Пьяцце я Иьяцетте-еще свер¬ кали огни и пестрели толпы неутомимых гуляк. Дворец донны Виолетты находился в стороне от этой арены всеобщего веселья. Несмотря на отдаленность, время от времени до слуха его обитателей долетал шум толпы и громкие звуки духовых инструментов, приглу¬ шенные расстоянием, придававшим им таинственное оча¬ рование. Свет луны сюда не проникал, и узкий канал под окнами комнат донны Виолетты был погружен во мрак. Юная пылкая девушка стояла на балконе, выступающем над водой, и, вся подавшись вперед, как зачарованная, со слезами на глазах, вслушивалась в один из тех нежных венецианских напевов, в которых - голоса певцов-гон- дольеров перекликаются с разных концов канала. Гувер¬ нантка, ее неизменная спутница, находилась возле нее, в то время как духовный отец оставался в глубине ком¬ наты. — Вероятно, на свете есть города, превосходящие наш красотой и весельем, — проговорила очарованная Виолет¬ та, выпрямившись, после того как умолкли голоса пев¬ цов, — но в такую ночь и в этот волшебный час, что может сравниться с Венецией? Провидение не столь пристрастно в распределении земных благ, как это представляется взорам непосвящен¬ ных, — ответил внимательный кармелит.— У нас свои радости и свои достоинства, заслуживающие пристального изучения, у других городов свои преимущества; Генуя и Пиза, Флоренция, Анкона, Рим, Палермо и самый вели¬ колепный — Неаполь... — Неаполь, падре? *— Неаполь, дочь моя. Среди городов солнечной Ита¬ лии он самый прекрасный й богаче других наделен дара¬ ми природы. Из всех мест, какие я посетил за свою жизнь, полную скитаний и паломничества, это земля, на которой заметнее всего печать божественного творца! — Вы говорите сегодня, как поэт, добрый отец Ан- сельмо. Должно быть, это и правда прекрасный город, если воспоминание о нем способно так воспламенить во¬ ображение кармелита. — Твой упрек справедлив. Я говорил больше под •влиянием воспоминаний, сохранившихся от дней празд¬ ности и легкомыслия, чем как человек с просветленной 176