Приключения барона Мюнгхаузена

Едва мстительная женщина очутилась на палубе мужнина корабля, как после краткого, непереводимого вступления она вздумала так энергично подкрепить свою обличительную речь соответствующими убедительными действиями, что ее супруг счел за лучшее попятиться.

Печальным следствием отступления капитана было то, что костлявая десница, готовившаяся нанести удар в ланиту мужа, ударила по морским волнам, а так как они оказались еще податливее виновного супруга, то капитанша лишь на морском дне нашла сопротивление, которого искала.

И вот моя несчастная звезда свела нас вместе, и при моем непосредственном участии на свете сделалось одной счастливой четой больше.

Могу себе представить, какие благословения послал мне любящий супруг, когда, возвратившись после плавания, нашел у себя дома свою нежную подругу, поджидавшую его. Но хоть я и сыграл с беднягой плохую шутку, однако мой поступок все же не был предосудительным. Мною руководило чистое, безупречное человеколюбие, как бы ни были печальны его последствия для голландского капитана, чего я не могу отрицать».

Этими словами, господа, отец заключил свой рассказ, о котором я вспомнил, наткнувшись на знаменитую пращу. Последняя, пробыв столько времени во владении моего рода и оказав ему так много важных услуг, по-видимому, нашла свой конец в пасти морского коня. По крайней мере, я воспользовался ею в тот единственный раз, когда швырнул с помощью этого орудия не успевшую разорваться бомбу обратно в ряды испанцев, через что мне удалось спасти от виселицы двоих моих друзей.

При этом благородном употреблении праща, уже успевшая немного истрепаться, лопнула окончательно. Бóльшая часть ее отлетела вместе с бомбою прочь, оставшийся же у меня в руке маленький обрывок лежит теперь в нашем семейном архиве, где сохраняется на вечные времена с другими важными древностями.

Вскоре после того я покинул Гибралтар и вернулся в Англию. Здесь со мною произошел один из самых удивительных случаев моей жизни.

Мне пришлось прогуляться в Уэпинг, чтобы присутствовать при погрузке различных предметов, которые я отправлял в Гамбург в подарок приятелям. Покончив с этим, я пустился в обратный путь по набережной Тауэр.

Был полдень, меня томила жестокая усталость, а солнце жгло до того невыносимо, что я залез в жерло одной из стоявших там пушек, чтоб отдохнуть немного. В этом укромном местечке было так прохладно, что, забившись туда, я погрузился в крепчайший сон.

А происходило это как раз четвертого июня[10], и в час дня из всех пушек произвели залп в честь этого знаменательного события. Орудия были заряжены с утра, и так как никто не мог предполагать моего присутствия в жерле одного из них, то я и был переброшен выстрелом через крыши домов на противоположный берег реки, во двор одного фермера между Бермондсеем и Дептфордом.

Там я упал на большой стог сена и, будучи сильно оглушен, остался лежать на нем, так и не проснувшись.

Месяца три спустя сено до того вздорожало, что фермер решил получить большой барыш от продажи своих запасов.

Стог, на котором я лежал, был самым громадным во дворе и весил не менее пятисот пудов. Поэтому с него-то и начали нагрузку возов.

Громкий говор людей, приставивших к стогу лестницы, чтобы на него подняться, разбудил меня. Спросонок, не понимая хорошенько, что происходит, я вздумал убежать и свалился вниз, прямо на владельца сена. Самому мне это падение не причинило ни малейшего вреда, зато пострадал фермер: он был убит наповал, потому что я совершенно нечаянно сломал ему шею.

К моему великому успокоению, я узнал потом, что этот малый медлил продавать свою сельскохозяйственную продукцию, выжидая наступления страшной дороговизны, чтобы нажить тогда громадную прибыль. Таким образом, насильственная смерть была справедливой карой для него, а для соседних крестьян – истинным благодеянием.

Но как же удивился я, когда, вполне придя в себя, после долгого размышления вернулся к тем мыслям, с которыми уснул три месяца тому назад! А как велико было изумление моих лондонских приятелей, когда после многих напрасных поисков они снова увидели меня в своем кругу – все это вы легко можете представить себе, милостивые государи.

Теперь же, господа, выпьем по стаканчику, а потом я расскажу вам еще несколько историй о моих приключениях на море.

Приключение девятое

Конечно, вы слыхали о последнем путешествии капитана Фиппса – в настоящее время лорда Мельгрева, – который отправился в полярные страны в исследовательских целях. Я сопровождал его в этой экспедиции – не в качестве офицера, а в качестве друга. Когда мы достигли довольно высокого градуса северной широты, я взял свой телескоп, с которым познакомил вас еще при описании моей поездки на Гибралтар, и стал рассматривать окружающие предметы, потому что, между прочим, считаю полезным время от времени оглядываться вокруг, в особенности путешествуя.

Приблизительно в полумиле от нас плыла ледяная гора; она была несравненно выше мачт нашего судна, и на ней я увидал двух белых медведей, которые, по-видимому, затеяли ожесточенную драку.