Приключения Барона Мюнхгаузена

Сон по своему содержанию был таков: возьми своего Иоганна, сожги его на ярком огне в камине, и как только ты увидишь, как отлетает ввысь его душа, словно сожженный кусочек льна или бумаги, то будь настороже в этот момент, и все задуманное тобой сбудется. На следующее утро, не долго думая, я очень сильно развел в камине огонь, — Иоганн уже несколько раз спрашивал, что это должно значить, — жара стала совершенно невыносимой, и, прежде чем он сообразил, я схватил его за косичку, сунул его ноги в огонь, он издал громкий крик, воспротивился так, что силы мои почти иссякли, и в один миг сгорел, как лучинка, а его несгораемая душа с большой скоростью тотчас отправилась вверх. Я учел скорость, ухватился за нее и так попал на Юпитер, не поняв, каким образом.

Оказавшись на Юпитере, я сделал несколько любопытных открытий, приключившихся во время моего путешествия.

Я весь светился. Вероятно, это было вызвано большой скоростью. Я смог увидеть глубины своего сердца.

Совсем недалеко от Юпитера я, видимо, слишком приблизился к одному из его спутников, который, вероятно, благодаря скорости полета, проскользнул в широкий карман моего сюртука. Я вдруг почувствовал в кармане мощное землетрясение, и когда я засунул туда руку, то в ней оказался маленький славный шарик размером примерно с лимон, который постоянно норовил улететь прочь. Смотреть на это было очень приятно. Ведь он мог бы навечно покинуть своих соседей или по меньшей мере изменить свое местоположение, будь у меня желание уничтожить это создание творца. Между тем мои глаза стали настолько, ясными и светлыми, что я без особого труда различил на нем моря, реки, города, деревни — короче говоря, все то, что обычно встречается на нашей земле. И еще я увидел, — правда, через продолжительное время, когда всматривался в одну точку (подумайте только об удивительно малых размерах!), как мне казалось двигающуюся, — я заметил, что этот комочек земли населен живыми существами. Это был непрерывно двигавшийся комочек. Я схватил его, как обычную понюшку табаку, положил на ладонь, — глядь — все они выстроились, и вскоре я увидел такую дисциплинированную армию, что мог смотреть сквозь все колонны. Затем они съежились, как блохи, которые заставляют двигаться руки прекрасных дам. Одна часть забралась в волосы на моей руке, другая — их преследовала. Последние показались мне победителями, первые — побежденными. Один из них показался мне особенно большим. А предводитель, явно смущаясь, думал, что находится в лесу. Он все время оглядывался и строил жалкие гримасы. Я не хотел более мучить бедолаг и поставил их всех на то место, с коего я их взял, чтобы посвятить свое внимание другим предметам[198]. — Недалеко было небольшое болото. Я увидел, что оно кишело маленькими зверьками, которые, выглядывая наружу, как лягушки, тем не менее походили на людей. Я внимательно присмотрелся и обнаружил на их лбах имена, как клейма, — «кузнецы лжи Мюнхгаузена». Лжецов, которые приписали мне этот мерзкий пасквиль — книгу, в которой нет и десяти моих сказок, которые уже тысячи раз рассказывались детям в комнатах нянюшек, — этих кузнецов лжи я увидел ползающими в воде друг подле друга. Язык, письмо — все было у них отнято, дабы они не могли более морочить порядочных людей. Я получил немалое наслаждение и подумал о старом предсказании, которое сейчас сбылось:

«Черт меня побери, сын мой! Тебе за это воздастся»[199], и вскоре снова раздался Глас:

«Так был отомщен Мюнхгаузен».

«Так пейте же всегда, но пусть вас всегда мучит жажда, — сказал я. — Это заслуженная расплата». От радости я забыл крепко держать шар, и он ускользнул от меня. Я хотел его поймать, но он сбежал и при помощи своего газа на моих глазах вернулся на свое место.

Великий Гершель[200] в Лондоне заметил невооруженным глазом, что среди спутников Юпитера он отсутствовал два раза по 24 часа, а затем снова появился на своем месте.