Приключения бодхисаттвы

Загорский не стал ждать, пока незадачливый страж исполнит свое обещание, крутанул руль, развернулся, и «фиат», ловко виляя, быстро помчался по улицам. Сзади неслись конники, вопя и стреляя из револьверов.

– Ничего, – сказал Ганцзалин, смотревший в заднее стекло, – не страшно: в воздух палят.

И действительно, красноармейцы из охранной роты, видимо, не знали, можно ли стрелять по беглецам на поражение. Собственно, это их и спасло. Очень скоро они вырулили за город и понеслись в сторону Тобольска. Дорога лучше не стала, так что трясло их немилосердно. Однако красноармейцы на своих недокормленных конях не могли долго держать скорость в сорок верст в час и потихоньку стали отставать.

– Ура!! – закричал Аркадий, глядя назад, где в облаках пыли потихоньку таяли красные конники. – Победа!

Однако Нестор Васильевич почему-то не разделял его воодушевления и хотя и сбавил ход, чтобы не так трясло, но все-таки озабоченно поглядывал назад.

– Лошади нам, конечно, не конкуренты, – сказал он, – но я возле их ревкома видел грузовик. Не знаю, что здесь делает новый «даймлер» семнадцатого года и как попал в Тюмень, однако если он на ходу, главные неприятности у нас впереди. Четыре цилиндра, сто лошадиных сил, высокая проходимость – на наших русских дорогах он даст фору любому «фиату». Остается только надеяться, что…

Тут он умолк, потому что заметил, как из облака пыли позади них выскочило моторизованное чудовище с пятиугольной мордой, высокими колесами и просторным кузовом, в котором сидели вооруженные красноармейцы. Видимо, это и был тот самый «даймлер», о котором только что шла речь.

Не говоря ни слова, Загорский прибавил газу. «Фиат», трясясь и подпрыгивая, рванул вперед, восстанавливая дистанцию. Мотор натужно выл, ветер свистал в открытые окна, но проклятый грузовик продолжал оставаться в зоне видимости. Он, правда, не подбирался уже ближе, но и отставать не желал ни в какую.

– Двигатель выдержит? – озабоченно спросил Ганцзалин, подскакивая на своем сиденье, как резиновый чертик.

Загорский скривил физиономию: кто его знает? Максимальная его скорость, кажется, 70 верст в час, но это же на итальянских дорогах. Что с ним случится на наших колдобинах, не знает, наверное, и сам Господь Бог. Будем надеяться, что Красная армия снабжается машинами не просто первосортными, но и очень крепкими.

Следующие полчаса безумная гонка продолжалась безостановочно, оторваться от «даймлера» никак не удавалось.

– У меня уже все киш…ки вытрясло, – стуча зубами, заявил Аркадий.

– Терпи, – сурово отвечал ему Загорский. – Ты нас освободил, так что тебя теперь тоже шлепнут как гидру и контру.

– С-сколько терпеть? – лязгал зубами беспризорник.

– При такой гонке часа три – три с половиной, – отвечал Загорский.

Тут, однако, он бросил взгляд на приборы, и лицо его чуть заметно омрачилось.

– Что такое? – спросил Ганцзалин, хорошо знавший физиогномику хозяина.

– Плохо дело, – негромко отвечал Нестор Васильевич. – Бензином мы так и не заправились. До Тобольска не хватит, дай Бог еще верст на пятьдесят.

Ганцзалин обернулся и посмотрел на грузовик, который несся за ними, словно доисторическое чудовище.

– Может, отстанут до этого? – сказал помощник с надеждой.

Загорский не ответил – он сражался с рулем, который норовил все время выскользнуть из рук. Ганцзалин еще раз посмотрел на немецкое моторизованное чудовище с красноармейцами в пыльном кузове – не похоже, никак не похоже было, что собирается оно отстать.

Стало заметно, что близится фронт – они проезжали мимо колонн мобилизованных красноармейцев, неторопливо шедших в сторону Тобольска в сопровождении многочисленных подвод. Теперь приходилось еще следить, чтобы не наехать на отставшего от товарищей солдата. Это, конечно, снижало скорость. Впрочем, преследователи их оказались в таком же точно положении и тоже теперь ехали гораздо медленнее.

– Пугнуть бы их, – сказал Ганцзалин. – Может, и отстали бы.

– Чем же ты их пугнешь? – осведомился Загорский. – Оружие наше забрали при аресте. Впрочем, если ты скроишь физиономию пострашнее, не исключено, что у водителя приключится удар…

Он озабоченно выкрутил руль – мимо как раз шла очередная колонна красноармейцев.

– Притормозите-ка, – внезапно попросил Ганцзалин. Загорский проследил направление его взгляда, улыбнулся и сбросил скорость почти до пешеходной. Ганцзалин открыл дверь со своей стороны, соскочил на землю, пробежал несколько шагов и, безошибочно выцепив взглядом маленького кривоногого солдата с простым крестьянским лицом, сдернул с него винтовку и запрыгнул обратно.

– Эт… эт ты чего? – ошеломленно завертел головой солдатик. – Люди добрые, чего это? Ратуйте, православные! Ружжо у меня украли! А ну, давай взад! Взад, говорю, гангрена чертова!

Но пожелание красноармейца, увы, так и не было учтено проезжими столичными господами. Никто не двинулся взад, напротив, «фиат» прибавил газу и помчался во всю свою медвежью прыть. Спустя полминуты, обдав незадачливого вояку бензиновой вонью, следом за «фиатом» пронесся грузовик с угрюмыми красноармейцами.