Приключения бодхисаттвы

Они завели мотор и подъехали поближе к месту происшествия. Небольшая толпа окружила Аркадия и какого-то крепкого круглолицего человека лет сорока, в военном кителе и фуражке. Толстое лицо его с небольшими усиками в обычное время, вероятно, не казалось слишком уж свирепым, но теперь, когда он разгневался, смотреть на него было неприятно. Он как клещами ухватил за руку Аркадия, который потихоньку извивался, пытаясь незаметно выскользнуть. Однако сделать это было нельзя – кроме круглолицего, который держал мальчишку чрезвычайно крепко, его во множестве окружали местные зеваки, не желавшие лишиться неожиданного представления.

– Так, граждане, – начальственным тоном покрикивал Загорский, протискиваясь сквозь зевак, – в чем дело, почему толпу собрали?

– Да вот, понимаешь, вора поймали, – восторженно объяснил ему какой-то ражий детина с крестьянской улыбкой на оспенном лице. – Комиссару в карман залез, ограбить хотел.

– Этот, что ли? – сурово сказал Загорский, выступая на авансцену.

– Этот, он самый, – в несколько голосов загалдел народ.

Аркадий затравленно посмотрел на Нестора Васильевича и упрятал взгляд в землю.

– Что ж ты делаешь, негодяй! – и Загорский дал мальчишке хорошего леща. Получилось натурально, тот даже подпрыгнул от неожиданности. – Я тебе сколько раз говорил, не шали, не шали – а ты что?

И Загорский вознамерился дать беспризорнику еще один подзатыльник, но тут круглолицый перехватил его руку.

– А вы кто такие будете? – спросил он, настороженно поглядывая на Загорского и стоявшего за его спиной Ганцзалина. – По какому, так сказать, делу тут?

– Я – дядька этого мазурика, – отвечал Нестор Васильевич. – Воспитываешь его, воспитываешь, а только отвернулся – он опять за свое. Вы, товарищ, скажите, если что пропало, мы ущерб возместим. Ну, а нет, так и поедем себе дальше.

– Дальше, говоришь, поедете? – в физиономии круглолицего проявилось что-то очень неприятное. – Куда это вы ехать собрались, ваше превосходительство? Или не узнали меня, господин Загорский? Помните одиннадцатый год, Москву, завод «Жакó»? А как филеры ваши разгромили нашу партячейку, а меня отправили в ссылку? Помните, не забыли?

Загорский секунду смотрел на круглолицего без всякого выражения, потом поморщился:

– Я все помню. Аристарх, кажется, Дмитриевич?

– Так точно, – ухмыльнулся собеседник. – Аристарх Дмитриевич Макаров, член партии большевиков с 1905 года. Ныне – председатель Тюменского губревкома.

– Поздравляю с повышением, – сказал Загорский.

– Спасибочки, – издевательски заулыбался Макаров. Но язвительная улыбка быстро сползла с его лица, теперь он глядел на Нестора Васильевича весьма хмуро. – Ну, со мной-то все ясно, а вот что вы тут делаете – в прифронтовой так сказать, полосе? Что здесь понадобилось белогвардейскому шпиону?

– Во-первых, я не шпион, а сыщик, и вам это прекрасно известно, – Загорский бросил взгляд по сторонам: толпа при последних словах сомкнулась вокруг них. Бежать теперь можно было только по головам. Существует, конечно, и такая техника, но уж больно она обидная для тех, по кому бежишь.

– Ну, это мы сейчас увидим – кто шпион, а кто сыщик, – сказал предревкома. – Арестовать!

Сразу несколько наганов уперлись в затылок Загорского.

– И китайца взять! Я его знаю, они вместе.

Еще пара револьверов уткнулась в затылок Ганцзалина. Чьи-то быстрые руки обыскали его и хозяина и заковали в наручники. Беспризорник Аркадий под шумок тихо ретировался с площади и теперь стоял на углу, во все глаза разглядывая происходящее.

Глава восьмая. Приговоренные к расстрелу

Рабочий кабинет тюменского предревкома поражал скупостью обстановки: небеленые стены, шкаф, письменный стол, два деревянных стула, на одном из которых сейчас сидел Загорский и бесстрастно наблюдал за эволюциями Макарова, который то бросался зигзагами из угла в угол, то застывал на месте, то начинал кружить вокруг Нестора Васильевича. Лицо Аристарха Дмитриевича заливал багрянец досады и раздражения.

– Я вас еще раз спрашиваю: с какой целью вы проникли в зону боевых действий? – проговорил он, яростно буравя Загорского взглядом.

Глазки-то маленькие, поросячьи, рассеянно думал Нестор Васильевич. Да и общий вид не комиссара, а зажиточного крестьянина. Как такой человек попал в революционеры да еще и ревкомом командует? Неразборчива, ах, неразборчива партия большевиков! Может быть, потому и победила – поскольку не оглядывалась на всякие там идеалы да принципы. Кто не с нами, тот против нас, вот и весь их катехизис…

– Помилуйте, что за зона боевых действий у вас – двести с лишком верст от линии фронта? – Загорский соизволил наконец открыть рот. – Впрочем, конечно, если вы намерены очень быстро отступать, не исключено, что фронт окажется прямо здесь.

– Молчать! – взбеленился предревкома. – Не вашего ума дело! Я еще раз вас спрашиваю…

– А я вам в который раз повторяю: я нахожусь здесь по заданию командования Красной армии, – перебил Макарова Нестор Васильевич.