Приключения режиссера

Валентина Илларионовна из тех людей, кто никого особо внутрь к себе не допускает. Я даже скажу больше: как-то она призналась, что всех подруг «ликвидировала». Кстати, это выражение потом использовал Рязанов – помните, героиня Фрейндлих в «Служебном романе» говорит эту фразу. И у Валентины Илларионовны действительно немного подруг, насколько я знаю. Мне даже иногда кажется, что она больше доверяет животным. Есть у нее страсть – коты. Она подбирала животных с улицы, постоянно выхаживала каких-то брошенных котят. Ее партнер по спектаклям Борис Щербаков все время подшучивал над Талызиной из-за такого количества кошек, но потом понял, что это ее отдушина и она с ними успокаивается. Как недавно выяснили ученые, коты ведь даже более преданные, чем собаки.

Если же говорить о дружбе с людьми, Талызина предпочитает дружить с мужчинами. Она всегда умела находить баланс с партнерами, умела поставить себя так, что никаких романов не было. Когда мы с ней делали второй совместный спектакль, «Двое с большой дороги» по пьесе Виктора Мережко, она сама себе выбрала партнера – мхатовского актера, красавца Борю Щербакова. Я говорю: «Знаете, вы хорошая пара, но у вас довольно большая разница в возрасте». Она мне отвечает: «Андрюша, вы из зала этого не заметите». И действительно, она так хорошо выглядит для своих лет, а главное, они так играют, что никому и в голову не приходит вспоминать, сколько кому лет в этой паре. К тому же Валентина Илларионовна ведет здоровый образ жизни, внимательно следит за своим питанием, не признает никакого фастфуда. И поэтому на свои годы она никогда не выглядела.

С гастролей Талызина всегда едет с огромным количеством сумок, потому что закупается на рынках местными продуктами. Везет какие-то сезонные фрукты, овощи, покупает рыбу, соленья. У нее даже в райдере раньше было написано: «посещение рынка». Талызину везде узнают, что-то дарят, но это не важно – она и сама много покупает и везет в Москву. Я иногда подшучивал над ней, говорил: «Валентина Илларионовна, вы как гоголевская Коробочка». На самом деле эта бытовая предприимчивость делает ее бесценным человеком в команде. У нее также есть предпринимательская хватка в сочетании с полным отсутствием хитрости, которую многие считают важным качеством для бизнесмена. Спектакль «Двое с большой дороги» мы готовили в сложное время, денег на него найти было нереально, и Талызина со Щербаковым вложили свои. Мы договорились по-джентльменски, что спектакль я с ними репетирую бесплатно. Дальше они поехали по гастролям, пошла прибыль, и мне начали честно выплачивать гонорар. Это было благородно.

Кстати, когда мы с этим спектаклем гастролировали в Америке, был один смешной случай. В одном из городов Валентине Илларионовне приглянулась антикварная лампа. Достаточно большая. Пришло время возвращаться домой. Валентина несла основание лампы, а Боря надел себе на голову абажур. В самолет они так и зашли. Я говорю: «Боже мой, Валя, зачем вам эта огромная лампа?» – «Тише, тише, главное, не говори никому, что она антикварная. А то еще на таможне завернут». Да, Талызина – борец, для нее нет безвыходных ситуаций. И это держало ее на плаву в самые сложные времена. Однажды за границей мы играли «Двоих с большой дороги» в синагоге. Ну вот почему-то местные организаторы дали такую сцену. И у радиста не сработала фонограмма выстрела. Представляете, Валя держит пистолет, стреляет в Борю, а звука нет! Я сижу в первом ряду, единственный из зала понимаю, что происходит. И тут Талызина так вполоборота ко мне мигает на бабушку, которая рядом сидит. А у этой еврейской бабушки в руках довольно большой зонт. Я его выхватываю и – бах по плиточному полу! Валя «стреляет», Боря падает… И никто даже не заметил, как я этот выстрел сделал. Кроме бабушки. Она боялась, что я не верну ей этот зонтик.

Еще одно свойство Валентины Илларионовны стало редкостью в современном мире. Она неравнодушна, всегда чувствует свою ответственность – за партнеров, за театр. Помню, в каком-то американском городе Боря Щербаков закрылся изнутри в номере и заснул. И никому не открывал. Так она весь отель на уши поставила, полиция взламывала дверь, потому что Валентина решила: не дай бог Боре плохо, а мы бездействуем. И была права – ведь сколько таких историй мы знаем, когда человеку вовремя не помогли…

Почему же есть коллеги, которые не то что не любят, а побаиваются Талызину? Я скажу так: Раневскую при жизни тоже мало кто любил, ее боялись, никто не хотел попасть ей на язык. Талызина тоже шутит точно, остро. Она и про себя может сказать: «У меня походка уточкой», и других не пожалеет. Был свидетелем, как один известный режиссер спрашивает ее после прогона: «Ну как?» – а она отвечает: «Ну как, как… Провалился ты, и все». Или одному актеру на репетиции говорит: «Зачем ты ходишь такими мелкими шагами? Эта походка делает тебя убогим». Такого рода замечания кого-то могут задеть, обидеть. Только умный человек в состоянии оценить эту прямоту и использовать себе на пользу.