Принцесса из Шанхая

– Вряд ли Клеща волновало только благосостояние дочери Шершина, – возразил Смирнов. – Видимо, в Ушуме ему отчего-то стало неуютно, и он двинул в столицу, решил подготовить «запасной аэродром», – приобрести жилье, открыть счет в банке… Оформить квартиру на Красновскую показалось ему надежнее, безопаснее, чем на «Селезнева». Береженого бог бережет. На всякий случай он узнал, где проживают Эрманы, дальние родственники Лики, – вдруг, пригодятся? – да невзначай выронил бумажку с адресом. А Красновская ее нашла, подобрала и спрятала.

– Какой ужас! – прошептала Лика, из ее закрытых глаз потекли слезы. – Аркадий оказался негодяем!

Однако ей не удалось растрогать сыщика.

– Неужели мать даже перед смертью не рассказала вам всей правды? – с сомнением покачал он головой. – К чему этот спектакль? Скажите лучше, зачем вы меня наняли?

– Я вас не обманывала! Я действительно хотела…

– Не надоело притворяться? – не дослушал сыщик. – Благородные девицы так дурно себя не ведут! Вы истинная дочь дракона. Ладно, черт с вами! Я и сам догадался, с какой целью вы ко мне обратились.

Лика молчала, ее глаза покраснели от слез, губы дрожали.

– Да-да! – подтвердила Ева. – Мы поняли, что вам нужно. У Шершина до знакомства с вашей матерью была другая женщина, которую он бросил. Женщина та уехала в Москву и до сих пор здесь живет. Но вы ведь не ее ищете?

Лика слушала, словно в оцепенении. Она и не спорила, и не соглашалась с тем, что ей говорили.

– Вот адрес, который вас интересует, – добавил Смирнов. – И телефон. Решайте сами, что с этим делать. – Он лукавил, отлично понимая, какие мысли роятся в растрепанной головке Лики.

– Вы не боитесь оставаться в квартире одна? – невинно спросила Ева. – Может, поедете с нами?

Лика поджала губы, упрямо наклонила голову.

– Спасибо… но я сама должна постоять за себя. У меня есть ружье.

– Мадемуазель умеет добывать соболя, куницу, белку… Селезнев, то есть… пардон, Клещ научил ее стрелять, – усмехнулся сыщик. – Зря вы мне сразу не доверились, Анжелика Александровна! – не сдержался он. – Лгать нехорошо!

– Я сама справлюсь, – повторила Лика. – Не беспокойтесь. Вы сделали свою работу.

Она молча проводила их до двери.

* * *

На темном безлунном небе стояло бледное зарево городских огней.

К ночи похолодало, и Ростовцев на своем посту озяб, сел обратно в машину. В голову лезли самые невероятные мысли. Вроде бы он хорошо помнил вчерашний день: звонок «канатоходца», китайский ресторан, встревоженную бледную Лику… напряженное ожидание, блуждание по запутанным, узким коридорам, запах рыбы и вареного риса, звон посуды, внезапное появление женской фигуры… преследование, вечерняя сырость двора, мусорные баки… Лика и подхвативший ее мужчина, пустынная улочка, прыжок через забор… Черт! А что, если на него все же нашло помрачение и он просто забыл… да нет, не может быть.

«Почему же не может?– ехидно поинтересовался внутренний голос. – Признайся, что ты боишься посмотреть правде в глаза».

Хотелось курить, но Ростовцев сдерживался: увлечется и пропустит важный момент. Сыщик не предупредил его, чего следует ожидать.

– Сидите и наблюдайте, – сказал он. – Я не знаю, что вы увидите. Возможно, ничего, тогда с рассветом ваша вахта закончится, и вы можете быть свободны. Если появится что-либо, достойное внимания, не упускайте это из виду. Я буду на связи.

Альберт Юрьевич хотел предложить в помощь своего начальника охраны и двух-трех его парней, но передумал. Если непонятная затея провалится, среди сотрудников поползут нежелательные слухи, – мужчины любят сплетничать не меньше женщин, – и он, чего доброго, станет объектом насмешек. Тогда придется менять охранников, объясняться… лишние хлопоты. Да и перед Евой надо было держать марку: негоже проявлять себя перестраховщиком. Честно говоря, Ростовцев не представлял себе, с чем он может столкнуться. Разве что неизвестный убийца решится напасть на Лику в ее собственной квартире? Но как же его узнать? У него ведь на лбу не написано – «иду убивать»!

Альберт Юрьевич терялся в догадках. Его лихорадило.

Всеслав и Ева давно вышли из проходной арки, растворились в холодном мраке. Ничего примечательного не происходило: все реже сворачивали во двор прохожие, за углом обнималась парочка подростков, кто-то вывел на прогулку собак: двух энергичных, жизнерадостных бультерьеров. Псы с лаем и фырканьем побегали, волоча за собой худосочную хозяйку, и резво потрусили домой. Тьма сгущалась, фонари едва рассеивали ее плотную, вязкую черноту. Время как будто остановилось.

Так бывает, что пока наблюдатель начеку, все усыпляет, убаюкивает его бдительность. Стоит ему на минуту отвлечься, расслабиться – и он пропускает самое главное.

Ростовцев спохватился, когда темная фигура промелькнула в свете фонаря и нырнула в тень. Это был человек в спортивной одежде, в шапочке с козырьком, с небольшой сумкой на плече. Машина Ростовцева стояла так, что парень не мог ее рассмотреть, и спокойно шел своей дорогой. Да если бы и увидел? Легковушка, припаркованная, где придется, – не редкость.