Принцип неопределенности

Он был неправ. Технологии-технологиями, а копроэкономика требует оборота. По мнению производителя любого массового товара, он должен надежно проработать отведенное циклом потребления время, а затем полностью развалиться на части. Ремонтопригодность должна отсутствовать, как понятие, а материалы должны быть подобраны с контролируемым сроком старения. Так, время деградации товара закладывается еще на стадии проектирования.

Причем, если ты покупаешь дорогой товар, это не означает, что это надежная машина, которая непременно прослужит долго — это лишь говорит о том, у тебя есть деньги сделать это снова, когда развалится предыдущая. Не все производители играют по этим правилам, но учитывая целевую аудиторию ее можно наебывать сколько угодно.

— Почти на самом дне, — ответил я.

— На уровнях магнитных линий? — он присел около байка.

— Ниже Фарланд. Намного ниже. На самом дне. Места, которые можно назвать поверхностью этого мира.

— Там же нет жизни! Нечем дышать, одни технические сооружения. Ты думаешь, зря у нас, что ли уровни номеруются сверху вниз? От условной нивелирной отметки.

— И это мне говорит коренной житель. Есть и еще какая! Самая, что ни на есть жизнь. Даже своя флора и фауна.

— Я коренной житель Блока № 2415, а не всей столицы, — оправдался он. — Таких не существует. О том, что происходит в соседних группах блоков мне ведомо не больше, чем о других звездных системах. Корускант слишком огромен, чтобы его обойти за всю жизнь.

— Проще облетать половину центральных миров, — добавила Нейла.

Она не расставалась со своей саблей и не выпускала из виду «бойцов» новой крыши.

— У тебя следы на куртке от бластера. Слабенького, но не оглушающего. Где успел? — сказала Нейла, осмотрев меня.

— У меня весьма примечательный номер паспорта. Кто-то решил, что у его владельца в достатке кредитов, — пояснил я.

— У этого «кто-то» не вышло? — она подмигнула и опустила взгляд на трофейную пушку, которую я так и забыл выбросить.

— Они умерли. Сердечный приступ.

— Случается, переволновались, наверное, — сочувственным тоном произнесла она. — Тебе повезло, что куртку с броней носишь постоянно.

— Не уверен, что это можно назвать броней, — я оглянулся на полу плаща, пробитую насквозь.

— Самая настоящая тканная броня. Она гибкая, но невероятно прочная на разрыв. Почти, как дюрастил. А под слоем прочной ткани есть амортизирующая подкладка. Она становится твердой при приложении усилия с определенной скоростью, как раз соответствующей волне детонации плазмы. Поэтому тебе и не переломало ребра. — она ощупала мою спину, опять почти растекаясь по мне. — Но не везде, разумеется, прикрыто только туловище.

— Я был уверен, что это маркетинговый ход лавочника, — мне вспомнился назойливый инсектиктоид-продавец.

— Сколько она весит? — задала она вопрос с двойным дном.

Я пожал плечами. У меня пока с трудом получалось правильно определить вес предметов, сказывалась новая физическая оболочка, бывшая много крепче предыдущей.

— Килограмма четыре, — она действительно была очень тяжела, но я списал это на систему подогрева и охлаждения.

— Семь или восемь вообще-то. Запомни: любая одежда, которая весит суммарно больше килограмма это не просто одежда. Это либо броня, либо термокомбинезон. Или что-то еще.

— Мне это как-то в голову и не пришло.

— Ты как ребенок, честное слово!

О боги! Постаравшись выглядеть более цивилизованно и приодевшись в костюмчик, я забыл снять бронежилет, неудивительно, что в меня стреляли из боевого оружия. Неудивительно и то, что на меня косились; с оружием и в бронике, но в достаточно цивильном тряпье я не выглядел органично.

— Значит, когда ты говорил, что собираешься «убить кое-кого» ты не шутил? — спросил меня Фарланд.

— Нет, я еще не убил кое-кого. Но у меня есть еще время на это.

Необходимость прикончить кого-то не исчезла после того неудавшегося покушения. Неужели Силе нужно чье-то убийство? Или выдаю желаемо за действительное? Не разделяя желания настоящие и будущие.

Тут мои размышления прервало прибывшее «начальство».

— Ради этого корыта мне пришлось оторваться от дел! — заявил этот отталкивающий человек. Он был одет в костюм с иголочки. На самодовольном лице было показное недовольство. Он обратился к начальнику группы — Ты не смог разобраться с этим без меня? И я должен отрываться от дел, чтобы лететь в эту вонючую клоаку? — задал он вопрос презрительным тоном.

— Капитан судна настаивал на личной встрече, — оправдался человек в маске.

Еще бы! Они могли угрожать нам оружием, но у нас на борту судна есть плазменная турель специально для очистки доков перед посадкой. И она, пусть и неподвижная сейчас, могла прийти в движение, залив огнем все вокруг, поджарив всех, кроме экипажа судна. Простая программа управления примитивно перестреляет всех не похожих на нас. Поэтому, не отходя далеко от звездолета, мы чувствовали себя в безопасности. Но вылететь без одобрения криминального босса не могли.

— И где он?

К нему подошел Травер.

— Меня устраивает ваше предложение, но мне нужно сходить за деньгами. Они в корабле.