Приобретут весь мир

— У вас есть моё слово, но позвольте мне еще раз вам напомнить, не расслабляйтесь в своем противостоянии Рузвельту и его военной политике.

— На это вы можете рассчитывать, мое слово. Газеты Херста будут стоять как скала посреди бушующего потока.

Так они покончили с этим делом. Уже на следующее утро Ланни обнаружил, что этот человек с большой предусмотрительностью подготовил заранее и отправил в свои газеты передовицу для публикации в том случае, если его долговременная словесная война с президентской диктатурой окажется безуспешной. Уже утром после выборов Los Angeles Examiner сделал заявление: «Газеты Херста никогда не ставили под сомнение право американского народа предоставить мистеру Рузвельту третий срок или любое количество сроков, которые он сможет искать, и они сочтут целесообразным предоставить».

IX

Когда Ланни решил, что он достаточно усвоил идеи и цели Уильяма Рэндольфа Херста, он объявил о своем отъезде и выразил свою благодарность, а затем отправился в свою комнату в Каса-дель-Соль упаковать чемоданы. Он упаковал их необычным образом, положив несколько листков писчей бумаги поверх одежды в одном чемодане и укрепив их, чтобы один лист слегка смещался и был пойман крышкой, когда он будет закрыт, но не будет торчать. С его другими чемоданами он делал то же самое с хвостом одной из рубашек, сложенными не совсем правильно, и с одним краем, пойманным крышкой, но тоже не торчащим. Он не закрыл чемоданы, но оставил их в середине комнаты на полу, чтобы один из слуг унёс их.

Причиной этого был разговор, который был у Ланни с известным кинорежиссером, который был среди гостей. Ланни заметил, что все в его люке просматривается, даже туалетные принадлежности. И режиссер, ирландец с чувством юмора, ответил: «Не пытайтесь унести что-нибудь. Ваш багаж будет обыскан, прежде чем вы уедите». В связи с недоверчивостью Ланни режиссер предложил пари. И хотя Ланни пари не принял, он провёл тест, просто из праздного любопытства. Он рассудил, что кто-то, кто делает обыск, будет торопиться и не сможет заметить лист бумаги или хвоста рубашки под крышкой чемодана.

И так оно и оказалось. Когда гость был доставлен в аэропорт Бербанка, он принёс свои чемоданы в машину, которую оставлял на хранение, и там он осторожно открыл чемоданы один за другим. Разумеется, тот лист бумаги был внутри с другими листами, также рубашка была отброшена назад и больше не была зажата крышкой. Обе сумки открывались!

Ланни размышлял об этом эпизоде, тогда и позже, и понял, что есть что-то рассказать о человеке, который устроил бесплатный загородный клуб для голливудской элиты. Это была обычная практика, когда гости отеля уносили ложки в качестве сувениров, и, несомненно, властитель Сан Симеона понес много потерь. Ланни решил, что рад, что у него не было так много всего, что хотел весь остальной мир. «Не собирайте себе сокровищ на земле, где моль и ржа истребляют и где воры подкапывают и крадут» [22]!

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Время танцев для меня закончилось [23]

I

СНОВА НАЗАД в Голливуд. Ланни посетил еще несколько приёмов и развил знакомства, которые там завёл. Те, кого он встретил в Сан Симеоне, представляли собой правовое крыло киноиндустрии. Но там было и левое, меньшее по количеству, но погорластее. Правые называли себя американскими первопроходцами, а их оппоненты называли их фашистами. Левые называли себя либералами, а их противники называли их красными. Каждое крыло пыталось протащить кое-что из своей «идеологии» в те фильмы, с которыми им приходилось иметь дело, а затем с нетерпением ожидало, оправдались ли их ожидания. Что измерялось кассовыми сборами, голливудским эквивалентом голосования.

Конечно, президентский агент не мог позволить увидеть себя, распивающим коктейли с кем-либо из левых. Он проводил время в обществе Сесила де Милля и майора Руперта Хьюза, а также Виктора Маклаглена, который организовал кавалерийский отряд из чистейших патриотов с целью держать профсоюзы в узде. Ланни хотел знать, как эти солдаты кино снимали последнее поражение на избирательных участках, а также кто собирал деньги для людей, которые разбрасывали листовки с крыш офисных зданий в Лос-Анджелесе, призывая к революции нацистского стиля в этой сладкой стране свободы.

Но это была не та работа, которая была назначена агенту президента 103, поэтому через некоторое время он принял меры предосторожности и позвонил Бейкеру по междугороднему телефону. Ему сказали, что его шеф уезжает на неделю на каникулы в Карибском море. Ланни, замученный совестью, ответил: «Я приеду через шесть дней, возможно через пять», и упаковал свой багаж и выехал через час.